Лунное молоко

— Помолчи, девочка! — довольно резко осадил её Монах. — Дай нам поговорить. Скажи-ка, братишка, почему же все ищут лунное молоко, если это обычное скопление… ммм… микроорганизмов?

— Да кто все-то? Кто все? Так, по малости кто разве. Ценнейшая ведь штука, лечебная!

— Ты, брат, меня не морочь! Яга вон ищет, найти не может. И двоедушница Инга тоже, да и сам ключник его хочет. Если всё так просто — почему они не могут его взять?

— Дак легенду ищут, выдумку, сказку! А правду не видят! Не хотят! Оно — вона, само в руки лезет! И Яга его приносила. И птица набирала. Только колдун другого ждёт — того, чего на самом деле нету!

— Как нету, как — нету?! — закричала Марфа. — Оно должно быть! Должно! Должно помочь Юльке! Моя сестра — исчезает! Её нужно спасать!

— Не молоко её спасёт… — пробурчал хитник. — Такими делами только ключник разумеет! Его проси, чтобы помог.

— Ты, брат, нас совсем запутал, — Монах начал заводиться. — Ключник всех за лунным молоком шлёт. Без него помогать отказывается.

— Поговори, убеди, попроси… — хитник снова поддёрнул хвост к себе. — Я вас честно привёл — отпустите теперя. Детушки плачут, плачут детушки-то…

— Обратно проводишь — отпущу, — Монах вытащил из кармана пару прозрачных пакетиков и швырнул их Марфе, велел наскрести коричневатого липкого желе.

— Не хочу! Не стану! Ненавижу! — Марфа пнула стену ногой. — Сам собирай эту дрянь, если нужно.

— Мне нужно. — спокойно кивнул Монах. — И тебе советую взять. Не знаешь, где сможет пригодиться.

Но Марфа была непреклонна, присев на корточки у стены, нахлобучила на голову капюшон и закрыла глаза, всем своим видом демонстрируя протест.

— Марфа, — Монаху не хотелось нянчится со строптивой девчонкой. — Прошу тебя, перестань. Сейчас не время для истерик.

Пытаясь воззвать к Марфе, он невольно ослабил хватку, и хитник тотчас воспользовался случаем — выдернул хвост и сбежал, оставив на прощание лишь облако вони.

— Вот же шельмец! — Монах почесал нос и чихнул. — Ну и шут с ним, как-нибудь выберемся сами. Соберём и сразу отправимся, верно, Луна? Давай уже начинать. Твоей же Юльке может пригодиться.

— Зачем ей? — шмыгнула носом и Марфа.

— Мало ли… Вдруг это вещество на самом деле волшебное? Примет Юлька немного и готово дело — остановит превращение.

— Думаешь? — в голосе девчонки прорезалась надежда.

— Честно? Не знаю. Но проверить же можно. Согласна?

— Ну… да… наверное… — взяв пакет, Марфа принялась соскребать студенистые кусочки. — Какие они противные. Как желе у холодца.

— Не любишь холодец?

— Терпеть не могу!

— А я бы съел мисочку. С хреном или горчицей. И чтобы хлеба ломоть — свежего, на патоке! А к нему… — он вздохнул, а потом неожиданно спросил. — Кстати, ты почему — Луна?

— По нику, — буркнула Марфа.

— Я это понял. Не дурак. Но почему именно — Луна?

— Да так… — Марфа пожала плечами.

— Сама придумала?

— Сама.

— Нравится она тебе?

— Не-а. Просто я родилась в полнолуние, на пороге. — Марфа искоса взглянула на Монаха.

— В полночь? — кивнул Монах. — На разломе дня и ночи.

— Всё-то ты знаешь…

— Работа такая.

— Да, да. Только вот с лунным молоком лоханулся.

— Не без того, — покладисто согласился Монах. — Поддался на сплетни и домыслы, не проверил как следует информацию.

— Чего ж не проверил?

— Да… так… — Монах не стал вдаваться в подробности. Не объяснять же этой пигалице свои личные проблемы.

— Ключник его не примет… как и раньше от других… — голос Марфа сделался тусклым. — И не поможет Юльке. Что же я натворила!!

Отбросив пакетик, она заплакала — подвывая и растирая глаза, совсем как это делаю дети.

— Ну перестань, Луна. Мы поговорим с ключником. Расскажем ему всё, что узнали.

— Он не повери-и-и-т, — провыла Марфа. — Бедная Юля-я-я…

— Не поверит — заставим. — процедил Монах, прекрасно понимая, что против могущества и ловкости колдуна у него не найдётся никакого средства. Но Марфе знать об этом совсем не нужно. Девочка и так расстроена. Зачем усугублять.

Когда они наполнили оба пакета, Монах не стал особо задумываться — предложил Марфе идти вперёд.

— Сориентируемся как-нибудь. Уверен, где-то должен быть выход.

Они прошли совсем немного, когда из бокового прохода послышался невнятный шум, а потом к ним под ноги вылезла грязная и лохматая Юлька.

Увидев Юльку, Марфа попятилась, словно перед ней был другой человек — с момента их последней встречи сестра очень изменилась. С её лица исчезли все краски, оно выглядело сейчас бледным листом с плохо прорисованными чертами. Даже Монах не сдержался — присвистнул, выражая то ли растерянность, то ли ненужное Юльке сочувствие.

Юлька держалась из последних сил, уже и не надеясь найти лунное молоко, и тут услышала бодрые голоса совсем рядом — по ним и вышла на Монаха с сестрой.

Радость от встречи растаяла из-за реакции Марфы — растерянность младшей Юлька ошибочно приняла за недовольство. Марфа не попыталась проявить даже слабую толику чувств — не обняла её, вообще не сказала ни слова.