Львица

- Король эльфов не может угрожать нам. Вам следовало бы это знать. Он не может причинить нам вреда, и вы тоже должен это знать. Дракон держит свое королевство и лишает его сокровищ. У него нет армии. Если вы этого не знаете, то вы просто дураки. Рыцарь Черепа издевается над ее народом-”-”

- Он разрешает это, - сказал Скарр из Хайлара.”

Тарн повернулся к нему, его глаза встретились со взглядами Скарра, яркими и острыми, как скрещенные клинки. “Да, он это разрешает. Он-мудрый король. Он знает, что власть в его королевстве принадлежит Совету лордов. Он знает, что не сможет вырвать его у них. Он знает... - он повысил голос, теперь уже так, чтобы все слышали. “Он знает, что если бы за ним стояли все эти сияющие лорды, все его мужчины и женщины снова были вооружены и готовы умереть за него, он мог бы ... мог бы!- в состоянии победить Темных Рыцарей. Он не сможет победить дракона.

“Я ничего не знаю о мальчике. Я слышал все, что у вас есть о нем, и единственное хорошее от его собственной матери и этого воина Кагонести здесь, но я скажу вам, что хотя большинство из вас считают Гилтаса трусом, я бы счел его дураком, если бы он бросился на дракона.”

- Как удар хлыста раздался его голос. “Он не царь, который жертвует своим народом ради собственной тщетной попытки прославиться!”

Мягко говоря “ " он хороший и мужественный человек, который планирует способ спасти свой народ. Если мы подпишем этот договор, то согласимся быть дорогой к безопасности для его народа, дорогой из когтей дракона и дальше в земли народа равнин. Этот договор дал бы надежду осажденному народу. Я скажу вам, братья: если мы сейчас отвернемся, если все королевства Кринна падут под ударами драконов и нас оставят-мы будем уверены в нашей гибели. Ибо мы будем последними, кого сорвет дракон, или умрем во тьме подземного мира, одинокие и незапамятные.”

Он еще раз взглянул на трон Восьмого Царства, царства мертвых.

- Братья Таны, вы заставили хорошего человека слишком долго просить милостыню. Давайте в последний раз обсудим этот вопрос. Имейте в виду, что во всех наших рассуждениях мертвые действительно слушают. Среди них есть короли, и многие из этих королей готовы были бы содрать с себя плоть и кровь ради блага кланов.”

Оп поклонился Кериан, со всей учтивостью, на которую был способен. - Госпожа Кериансерей, я буду знать, где вас найти.”

Она знала, что ее отпустили, и когда вышла из зала, Кериан подавил в себе желание обернуться и посмотреть через плечо.

Что будет теперь, то и будет.

Верховный Король Восьми кланов Торбардина нашел Кериан в Проклятии Станаха. Она сидела одна в середине утра в пустой таверне и пила Эль. Прошло уже две недели с тех пор, как она стояла перед помостом во дворе Танов, отстаивая интересы своего короля. За это время она успела поспать в верхней комнате таверны, хорошо поесть на кухне и выпить из бара. Она не могла заплатить за эту поездку, и ей сказали, чтобы она не волновалась. Станах считал, что короли все исправят. “Или нет. Короли делают то, что хотят. Все остальные прыгают, когда нам говорят.”

За несколько недель своего пребывания здесь Кериан успела познакомиться с завсегдатаями клуба, и они тоже ее знали. Они пили вместе по ночам и хорошо ужинали, и она изучила тонкости игры в дротики дварфов, которые требовали от игрока большего, чем то, что он всаживал дротик в доску. Он должен был, целясь в квадрат, ярко отмеченный рунами, рассказать сказку. Иногда после полудня она стояла у дверей, пытаясь вспомнить название таверны. Она посмотрела на вывеску-доску, выполненную не как традиционный щит, а как наковальня. На наковальне лежал сломанный кузнечный молот. Над изображением стояли слова “Проклятие Станаха”, написанные гномьими рунами. Никто не был склонен объяснять ей значение названия таверны для этого вопроса, и ей не везло в расчетах.

“Мы редко говорим об этом, - сказал однажды Керн, гном, которого Станах обычно называл идиотом Керном, хотя Кериан не думал, что остроумие гномов страдает от чего-то большего, чем молодость.

Через две недели после заседания совета, проходившего под этим знаком, Верховный Король восьми кланов Торбардина коротко кивнул ей и вошел в таверну. Тарн придвинул к бару табурет, еще один для нее, и заказал Эль.

Станах постучал по свежему бочонку и поставил перед королем хорошо наполненную кружку. Он наполнил еще два стакана и поставил один перед Кериан, а другой-немного вне пределов его досягаемости.

- Госпожа Кериансерай, - сказал Тарн, - наш совет принял решение.”

Ее сердце бешено колотилось. Наконец-то! Кериан позаботилась о том, чтобы показать Верховному королю лишь кроткое выражение интереса.

Тарн поднял свою кружку и сделал большой глоток. Он вытер губы тыльной стороной ладони. “Они очень упрямы, эти наши Таны. Они все на твоей стороне, кроме одного, а это значит-ни одного. Мы все согласны, или никто не согласен, и в этом вопросе я не буду грубо нарушать права кланов.”

"Рагнар", - подумал Кериан. Рагнар обрекал ее на гибель.