Лже-Нерон. Иеффай и его дочь [сборник Литрес]

Посланцев Аммона он отпустил со словами столь же дружественными, сколь и двусмысленными: «Так говорит Иеффай, покровитель Западного Васана, Нахашу, великому царю Аммона, своему другу: я далек от мысли ответить тебе „нет“. Но дай мне еще время подумать, прежде чем сказать „да“ и послать к тебе мою дочь. Я должен найти приятные для слуха моего Бога слова, дабы он смягчился и успокоился и дабы его гнев не обрушился на меня и на все восточные земли».

Глава посольства внимательно выслушал его, долго думал, потом вежливо поблагодарил и поцеловал его в бороду. Казалось, он был удовлетворен. Да и отправилось посольство на юг, то есть обратно в Раббат.

Однако спустя три дня Иеффай получил известие, что посланцы Нахаша повернули на север и направились в столицу Васана Едрею.

Глава четвертая

1

Когда священник Авиям узнал о посольстве царя Нахаша к Иеффаю, его подозрительность возросла. Почем знать, какими новыми уступками сыновьям Аммона этот двуличный человек задумал купить продление мира. Старик решил воспрепятствовать новому предательству Бога. Война необходима, и если Аммон нашел могущественных союзников, то и Иеффаю придется где-то искать подмогу.

Правда, действенную помощь мог оказать лишь западный Израиль, а именно – колено Ефремово, но обращаться к Ефрему за помощью было противно любому сыну Галаада. Когда Ефрем был в беде, братское колено Галаад отвернулось от него, Ефрем одержал великую победу без него и не забыл об этом. Но Иеффай не имел права уступить Аммону новые земли. Так что придется ему подавить свою гордость и скрепя сердце отправиться за подмогой на тот берег Иордана. Причем сделать это надо вовремя, как можно скорее, теперь же. Заручиться помощью Ефрема необходимо прежде, чем наступит зима.

Но священник не имел возможности уговаривать и предостерегать Иеффая. Того просто не было в Массифе, он не исполнял обязанностей судьи, должности которого добивался так нагло, и отсиживался у себя на севере, избегая наставлений и советов священника. Авиям отправил к нему гонца с посланием, в котором перечислил множество срочных дел, требовавших присутствия судьи в Массифе. Иеффай дал уклончивый ответ и остался на севере.

Поскольку Иеффай не явился, Авиям решил самолично отправиться к нему. Поездка была трудна для него, да и унизительно первосвященнику бегать за этим гордецом. Но Авиям был вынужден взять это на себя.

Иеффая чрезвычайно раздосадовала весть о его предстоящем приезде. Он все еще не оставил мысль заключить союз с Аммоном. Правда, в глубине души понимал, что этого не сделает: просто не сможет пожертвовать Иаалой. Кроме того, и Ягве, и весь Галаад хотели воевать, да и сам он втайне от себя самого жаждал того же. При этом он ясно сознавал, что не сможет один победить союзников. Но все его существо восставало против того, чтобы обратиться за помощью к западным израильтянам, к колену Ефремову. А теперь приедет этот священник и начнет заклинать его именем Ягве и взывать к его здравому смыслу, дабы склонить к унижению. Иеффай заранее ожесточился.

Священник приехал. Он стоял перед Иеффаем, опираясь на свой посох, – слабый, дряхлый старик с огромной головой на щуплом теле; но из-под густых, сросшихся бровей глаза его сверкали властно и гневно.

Авиям сказал:

– Дом Ягве и каменный престол судьи в Массифе находятся близко друг от друга, но уже много месяцев не видел я там судьи.

Иеффай ответил с вызовом:

– Разве ты не отказался помазать елеем мой лоб? Не ты возвел меня на судейский престол, я сделал это сам. Так что сам и решу, в чем состоит мой долг.

Старик опустился на циновку.

– Я пришел к тебе не затем, чтобы ссориться, сын мой, – сказал он устало. – Я пришел, чтобы приблизить час, когда Ягве разрешит мне помазать тебя елеем. И с нетерпением жду весны, войны и твоей победы над Аммоном.

Иеффай холодно отрезал:

– Дело военачальника определять лучшее время для начала войны. И я не обязан отчитываться перед тобой. Но понимаю твою тревогу, чту твою старость и потому изложу тебе свой план. Аммон очень силен, ему помогает Моав, а весной он получит еще и помощь Васана. Я не хочу вести войну со столь неравными силами. И стремлюсь так увеличить свое могущество здесь, на севере, чтобы царь Нахаш в следующем году счел разумным продлить перемирие.