М. Берг. Чашка кофе. (Четыре истории)

Хозяин Бахрам покачал головой и махнул рукой: «Простофиля!»

– …Прошло много времени, и торговец уже забыл о давнем происшествии, когда приютил незнакомца. Но в пору оную случилось так, что Господин, в наказание за грехи людские, послал мор и язву на город тот и на весь край тот. Торговец же, видя, что свирепствует болезнь и не утихает, в опасениях за свою жизнь вынужден был покинуть дом и бежать из города.

Он шёл по дороге много дней, и иссякли его запасы воды. Но негде было пополнить их: все источники, встречавшиеся по пути, были засыпаны, потому что осквернены были мором и язвой. В конце концов настал час, когда торговец уже не в силах был идти дальше и подумал: «Вот, всю жизнь стяжал я богатства, ел и пил вдоволь, а теперь лягу у дороги без сил, среди нищих, умирая от жажды». И лёг у дороги, среди нищих и мёртвых. А как только смежил, измождённый, он веки – тень легла на лицо его. И тень эта была – Смерть.

И вот увидел торговец, что Смерть явилась за ним. Подошла она, встала возле и, щёлкнув костяшкой абака, кивнула, и потянулась за мешком на плече, чтобы взять в него жизнь. «Пощади! – взмолился торговец. – Позволь остаться хоть на три года ещё!» Смерть удивилась, что человек осмелился говорить с ней, и ответила: «Если найдётся тот, кто скажет за тебя слово, что ты добрый человек и достоин ещё трёх лет, и кто поручится жизнью своей за твою, то я, так и быть, не стану пока забирать то, что моё».

«Я прогнал сына, – подумал торговец, – я отказывал в помощи родственникам, я притеснял своих работников, и вот – все они отвернулись от меня. Даже прислуга, опасаясь чумы, разбежалась кто куда, бросив меня одного. Кто скажет слово за меня?»

Подумав так, обратился он к Смерти: «У меня нет никого, кто сказал бы за меня слово. Однако я богат – возьми моё имущество!» Но Смерть лишь усмехнулась в ответ и сняла с плеча мешок. «Возьми мои деньги!» – воскликнул торговец, обливаясь слезами, ибо превыше всего на свете ценил он деньги. Ни слова не говоря, Смерть развязала горловину. «Возьми всё, что у меня есть, – взмолился торговец, – и пищу мою, и халат… и всё, что на мне и со мной, и всё, что я оставил позади! И правую руку свою готов отдать я – только не забирай мою жизнь!» Но Смерть будто не слышала его. Она раскрыла мешок и протянула костлявую длань к торговцу, собираясь взять то, что по праву принадлежало ей.

«Погоди!» – раздался голос, и возле торговца появился странник, которому тот когда-то дал пристанище и пищу. Он оттеснил Смерть, налил из бурдюка полную чашу воды и напоил торговца со словами: «Я обещал тебе своё слово и чашу воды, и вот я отдаю долг». Затем странник встал перед Смертью. «Я говорю своё слово за этого человека и ручаюсь своей жизнью за его!» – объявил он.

Смерть отступила. «Что ж, – сказала она торговцу, – так тому и быть! Три года есть у тебя, чтобы прожить их!» И ушла, спрятав абак и закинув на плечо свою не до конца заполненную ношу…

На этих словах Упавший-с-неба выдохнул и застыл недвижим.

Тишина нагнеталась какое-то время растущим любопытством и нетерпением – и вот не выдержала, лопнула:

– Что же делал торговец в полученные им три года? – посыпались вопросы от тех, кому не в мочь уже было услышать продолжение. – Он помирился с сыном? Помог родственникам? А потом что – умер?

– Туда ему и дорога, скупердяю! – выкрикнул хриплый бас, и несколько голосов поддержали его.

– А если бы торговец стал грешить напропалую – тот поручитель, он что, действительно мог ответить за грехи торговца своей жизнью? – в свою очередь проявили себя более терпеливые и, по всей видимости, рассудительные. – А кто был тот странник? И как удалось ему так вовремя появиться, чтобы спасти торговца?

– Да каким же простофилей надо быть, чтобы вписаться за торгаша?! – перекрыв всех разом, рявкнул бас, напоследок сорвавшись и зайдясь кашлем.

– А что, торговец – не человек, что ли? – негромко возразил в случайно образовавшейся короткой паузе одинокий голос – и осёкся растерянно.

– Да у них только вид человеческий, а сами – демоны демонами: увидят монету – в лепёшку расшибутся, чтоб заиметь её в свою мошну! – просипел бывший бас.

– А ты сам-то, поручишься хотя бы сам за себя, если перед тобой мошной потрясут?!

– Да я тебя самого сейчас вытрясу!

Двое рванулись навстречу и схватились за грудки. Кто-то из оказавшихся рядом отпрянул, кто-то возмутился в голос, призывая к порядку, а некоторые вцепились в рубахи разгорячившихся спорщиков, в плечи: то ли разнимать хотели, то ли совсем наоборот…

Упавший-с-неба поднял руку, и, к удивлению Максуда и его взявшихся за посохи товарищей, буяны утихомирились, разошлись. Упавший-с-неба кивнул хмуро.