Магазин волшебных редкостей

Я решила, что больше не стану проявлять малодушие. Как можно спокойнее отстранилась от Алфорда и встретила взгляд баронессы. Мое безразличие к скандалу, который Илина Сипирон готовилась закатить, на несколько секунд ее обескуражило.

Вистан не преминул этим воспользоваться.

– Похоже, вас подводит память, тетя. Госпожа Кронтолл работала до недавнего времени старшей помощницей в Гардеробе. Вы довольно бестактно и грубо выразили свое любопытство по поводу ее сегодняшнего пребывания здесь. Но думаю, все станет ясно, как только я представлю ее в новом качестве. Она моя невеста и, возможно, скоро снова будет работать в МАГе.

В кабинете впервые с момента появления Илины Сипирон воцарилась тишина. Только благодаря этому я опять услышала приглушенный скрип. Теперь он раздавался со стороны стола. Ни управляющий, ни баронесса на звук не отреагировали. Я и сама не решилась обернуться, услышав последние слова Алфорда.

Первой вышла из оцепенения Илина.

– Она не вернется в магазин ни при каких условиях, – выпалила баронесса.

– Ну, это уже мне решать, – неожиданно спокойно возразил Вистан. Он заметил мое невысказанное недоумение, хотя я молча переводила взгляд с баронессы на него и обратно.

– Видишь ли, Амелия, ситуация с долгом твоих родителей с самого начала показалась мне странной, – сказал он. – До того, как госпожа Ариан не упомянула об этом, я прибывал в полной уверенности, что ни у кого из сотрудников нет долговых обязательств перед магазином. А ведь я очень внимательно изучил документы, оставшиеся от моих предшественников. Ни в одной ведомости не было упоминания об этом. Однако не могли же триста пятьдесят тысяч роннов появиться из воздуха, не так ли, дорогая тетя?

Глаза Илины злобно сузились, но она ничего не ответила.

– Боюсь, мне пришлось отвлечь господина Атамуса и добрую половину его клерков от составления квартального отчета, чтобы разобраться в этом вопросе, – продолжил Вистан. – Понадобилось поднять записи двадцатилетней давности, но оно того стоило. Мы обнаружили прелюбопытный факт – условие, касающееся утраты артефактов и компенсации их стоимости, упоминается только в последнем контракте твоих родителей.

– Почему? Я точно знаю, что та их командировка ничем не отличалась от прочих, – я не могла понять, к чему он клонит и отчаянно злилась на себя за то, что не была сильна в законоведении.

– Вот и у меня возник такой вопрос, – кивнул Вистан. – Все эти годы никому и в голову не приходило сравнить последний контракт с остальными документами. У меня сложились весьма натянутые отношения с господином Огденом. Однако когда я обратился к нему с просьбой провести экспертизу чернил и бумаги, он не отказал. Собственно, именно благодаря ему стало известно, кто снабдил трудовой контракт дополнительной страницей. От того, что подделка сделана старательно, она не перестает быть подделкой. Даже спустя двадцать лет. В таких делах важны сноровка и опыт, а когда нет ни того, ни другого, но действовать приходится наверняка… Все поверили в то, что магическое истощение баронессы Сипирон является следствием пережитого стресса. Никому и в голову не могло прийти, что она довела себя до такого состояния попытками изготовить страницу контракта Десмонда и Корделии Кронтолл. У них осталась маленькая дочь. Ребенок, о котором некому позаботиться, был жив, а ее собственное дитя…

– Замолчи! – на мгновение мне показалось, что баронесса вот-вот кинется на племянника.

– Она решила, что подлость гораздо уместнее сострадания, – продолжил Алфорд. – Дабы девочка не попала в приют, сотрудники попросили разрешения оставить ее в магазине. Барон не возражал. Он имел неосторожность назвать в присутствии жены этого ребенка талисманом магазина.

– Луиза… Это ее должны были так называть! – черты лица Илины исказились, но я успела заметить, как по ее щеке скатилась слеза. – Моя девочка умерла, а он попытался подсунуть мне эту мерзавку, словно товар на замену. Я не могла этого просто так оставить! Она должна была заплатить…

– Заплатить в прямом смысле этого слова, – брезгливо фыркнул Алфорд. – Вот только ты запуталась в своих желаниях. Так отчаянно хотела увольнения Амелии, что позабыла о том, что давняя афера с долгом ее родителей может всплыть.

– Об этом никто бы не узнал, если бы не ты! – злобно припечатала баронесса.

– Вот мы и подошли к самой важной части нашей беседы, дорогая тетушка. Ты ведь помнишь, на каких условиях я согласился не предавать дело огласке? – Алфорд достал из кармана сюртука сложенный вдвое лист бумаги.

– Баронесса любезно написала расписку, по которой она обязуется в течение трех месяцев вернуть тебе всю сумму, уплаченную в счет несуществующего долга, – сказал он, протягивая мне документ.

Я дрожащей рукой взяла бумагу. Заглянуть в расписку и узнать, сколько денег мне причитается, не хватило духу.