Магазинчик бесценных вещей

Всех, кто с ней здоровается, она приветствует простым кивком. Она хотела, чтобы ее картины продавались анонимно, но остается бродить по магазину, очевидно неравнодушная к их судьбе. Среди покупателей – хозяйка далматинца, третий этаж, подъезд А, пожелавшая приобрести один варшавский пейзаж. Присцилла поздравляет ее с отличным выбором и смотрит, как, отойдя от кассы, она тут же набрасывается на шоколадные пирожные.

– Ты сегодня не пришла, красавица.

Али останавливается посередине магазина, держа в руке пакет, набитый зеленью, спаржей, артишоками и фасолью.

– По району слухи быстро расходятся, – объясняет он в ответ на мой ступор и протягивает мне пакет.

– Спасибо! Сегодня без круассанов, но на рояле стоят разные сладости, бери какие хочешь, не стесняйся, – отвечаю я.

Краем глаза я замечаю, как ко мне кто-то приближается, но вдруг словно передумывает и неуклюже разворачивается. Даже сегодня Ахилл пришел в своей любимой толстовке. Он здесь!

В магазине становится все более людно. Попрощавшись с Али, я решаюсь было пойти навстречу Ахиллу, но тут же робею. Вместо этого я просто машу ему издалека рукой. Он губами произносит: «Классно!» – и обводит вокруг указательным пальцем. Затем подходит к одному написанному маслом портрету и принимается читать табличку.

– Могла бы пригласить меня лично… Но, как видишь, я не из обидчивых, – говорит он, когда мы наконец оказываемся рядом, не понимая даже, кто из нас в итоге совершил первый шаг. Всеобщая толкотня сделала свое дело.

– Я бы купил вот это. – Он берет в руки гравюру восемнадцатого века на бумаге с филигранью, на которой изображены разные ископаемые. Я поставила ее на видное место – специально для него.

– Не волнуйся, там лишний ноль, – спешу я пояснить. Я специально его дописала, чтобы гравюру никто не купил.

Он с облегчением выдыхает.

– А то пришлось бы брать кредит в банке.

– Или организовывать краудфандинг.

– Как было бы круто, если бы магазин так и продолжил работать. Хотя… останется ли у тебя тогда время писать мне записки? – добавляет он, проходя со мной на кассу.

– Кто знает… – с выпрыгивающим сердцем отвечаю я, бережно заворачивая гравюру в упаковочную бумагу.

Он собирается что-то сказать, но между нами вдруг вклинивается Эудженио.

– Привет! Это прямо твой шкаф с сокровищами на максималках!

Эудженио. Мы не виделись с того утра, когда я нашла его в автобусе.

– Шкаф с сокровищами? – переспрашивает Ахилл, изображая удивление.

– Еще один пункт в список моих странностей? Смотри, Эудженио, там твоей мамой заинтересовалась британская королевская семья.

Мы провожаем его взглядом.

– Ладно, пойду я, – наконец произносит Ахилл. – Окаменелости уже соскучились.

– Уж им терпения не занимать… Но в ванне одним им, конечно, лежать одиноко.

Он смеется.

– Когда на дне ящиков появится металлическая решетка, тогда и поговорим, – подмигивает он мне.

Я набираю в легкие воздуха, чтобы ответить, но возвращается Эудженио – с серебряной булавкой для галстука в руках.

– Буду носить, когда стану водителем автобуса, – объявляет он, протягивая мне деньги.

Я ищу глазами Ахилла, но он уже растворился в толпе, которая через минуту поглощает и меня. Все набрасываются на меня с вопросами, времени на размышления не остается, часы летят, и вот на дворе уже вечер.

Когда почти все посетители уже расходятся, я вдруг замечаю Трофео. Он бродит по магазину один, в спортивном костюме, уже бог знает сколько времени. Я кладу ему на плечо руку.

– Ты пришел, – говорю я.

Он оборачивается. Я пытаюсь угадать, какую разновидность молчания он использует в этот раз. Такую, когда он раздражается, потому что все идет не по плану? Или такую, когда он устал и хочет прилечь? Или же такую, когда чувствует, что ему больше нечего сказать этому миру? Нет. Это то молчание, когда он созерцает прекрасное и счастлив этим.

Он поднимает руку и держит на весу между собой и мной расписанную от руки глиняную миску. Уверена, он думает о Пеле, потому что я тоже о нем подумала, когда ее увидела.

– Молодец, – неожиданно произносит он, закончив выбирать себе вещи и глядя мне прямо в глаза.

Вот какой у Трофео голос – хрупкий и мощный одновременно, будто лед, покрывающий озеро в зимнюю пору. В жизни каждого человека случаются особенные события. Новая работа, любовь, духовное перерождение. Есть даже люди, для которых потрясением будет, скажем, нежданное открытие старого магазина или звук голоса друга, который они так долго мечтали услышать.

Я улыбаюсь ему, стараясь изо всех сил сдержать слезы, но они неукротимо катятся по щекам, будто обладая собственной волей. Как же долго они ждали своего часа.

– Ты тоже молодец, – сквозь слезы отвечаю я и думаю, что он все понял.

– Похоже, это успех, – подводит Беатриче итог в конце дня, помогая нам привести в порядок наполовину опустошенный магазин.

– Похоже, – признаю я. – Но нужно все подсчитать…

– Давайте прямо сейчас и подсчитаем, хозяйка тоже хочет поучаствовать. – И она показывает на себя.