Магия безумия

Он самодовольно ухмыляется.

– Подозреваю, что Червонный Король считал себя изрядным хитрецом, составляя список. Но мы исполнили все требования. С этим никто не сможет спорить.

Меня охватывает дурное предчувствие при мысли о том, что я предстану перед обоими дворами.

– Значит, я взойду на трон. А потом мы с Джебом уйдем?

– Став королевой, ты заставишь Червонного Короля и Гренадину освободить Королеву Слоновой Кости. В Стране Чудес воцарится мир. Оба портала будут открыты. А затем… – Морфей проводит пальцем по шляпе, – затем ты сможешь использовать желание, чтобы очиститься от здешних примесей. В свою очередь, это спасет твою мать и твоих будущих детей. Червонный двор изберет новую королеву, как только ты и твой рыцарь вернетесь в мир людей.

Что-то в этом последнем пункте не так. Во-первых, кого они коронуют? Во-вторых, каким образом половина меня – половина, принадлежащая Стране Чудес – просто возьмет и исчезнет? Ее что, сотрут волшебным ластиком?

Прежде чем я успеваю выразить опасения вслух, Морфей произносит те единственные слова, от которых я забываю обо всем.

– Хочешь увидеть своего смертного друга?

Я придвигаюсь к краю, чтобы подняться, но Морфей встает на колени передо мной. Вечная преграда на моем пути.

– Не двигайся, цветочек. Ты увидишь его и так.

Он засовывает руку между сиденьем и подлокотником кресла, рядом с моей правой ногой. Нервные окончания в бедре начинают гудеть. Не сводя с меня глаз, Морфей достает маленькое зеркальце в тисненой серебряной оправе и поворачивает его ко мне. Я вижу Джеба – в какой-то сырой темной камере. Он бьется головой о прутья решетки и, шатаясь, отступает, как будто не в себе. По его лицу течет кровь.

У меня разрывается сердце. Кажется, я могла бы выплакать еще тысячу желаний и заново наполнить море.

– Джеб, перестань!

– К твоему сведению, – произносит Морфей, наблюдая за моей реакцией, – он сидит в птичьей клетке. Наш мнимый эльф сейчас не больше воробья. Одно мое слово – и стражи скормят его Дине, вечно голодной королевской кошке.

– Нет!

Я провожу пальцами по холодному стеклу, и картинка исчезает. Я вижу в зеркальце лишь себя – девушку, чей эгоизм вынудил Джеба отправиться в опасное путешествие. Только потому, что я хотела заполучить его.

Но этого я не хотела никогда.

У меня вырывается рыдание, которое я долго удерживала. Я, видимо, сошла с ума, когда подумала, что смогу переломить ход игры в свою пользу. Мне уже поставили шах и мат. Морфей победил.

– Что дальше, Алисса?

В камине трещит огонь; языки света, словно концы плети-девятихвостки, скользят по его безжалостному лицу. Я вытираю слезы и смотрю на Морфея. Больше нет нужды говорить, он и так всё знает.

Я сделаю, что он попросит.

19 Чеширский кот

Мы с Морфем идем по длинному тусклому коридору на первом этаже. Свечи в латунных подсвечниках озаряют блестящие красные стены. Кружева и многослойные юбки моего парадного платья метут черный мрамор под ногами. Вот почему, кстати, я не хотела идти на выпускной бал. Ненавижу, когда на меня глазеют. Тем более что я одета так, как никогда не решилась бы сама.

От ступней до шеи я сплошь в темно-красном бархате, кремовых кружевах и рубинах. Рукава до локтей и длинная юбка вздуваются, как бальные платья принцесс на картинках в детских книжках. Перчатки сшиты из мягкого плиса. Волосы тоже убраны; на макушке громоздятся кудри, унизанные драгоценными заколками. Прапрапрабабушкина шпилька торчит в середине. Морфей объяснил прислужницам-феям, что украшение Червонной Королевы должно оставаться в центре внимания.

Я – просто воплощение королевского достоинства. От меня даже пахнет по-королевски – сандалом, розами, немного амброй. Но я бы предпочла быть Первой Сестрой, окутанной запахом пыли и солнца и скрывающей под юбкой прядильные органы. Тогда я бы замотала Морфея в паутину и подвесила на дереве.

Словно угадав, о чем я думаю, он сжимает мою бархатную ладонь своей атласной. Наши пальцы тесно переплетаются. С лица Морфея не сходит суровое выражение. Оно появилось, когда феи привели меня показать ему – и тогда я сказала, что он мне отвратителен. Кажется, Морфей обиделся. Но вряд ли для него это что-то значит. В конце концов, я просто пешка.

Наши крылья случайно соприкасаются, и я поудобнее перекладываю медвежонка под мышкой, чтобы умерить свой гнев.

Впереди идут пять карточных стражей Червонного двора, шествие замыкают пять эльфов-рыцарей Белого двора – стук их сапог эхом отдается в ушах. Я невольно посматриваю на алые драгоценные камни, которые точками горят у них на висках и на подбородках. Камни того же цвета, что и лабрет Джеба. Не считая заостренных ушей, они удивительно похожи на него, сложением и цветом кожи в том числе.

Они почти люди – только очень бесстрастные.

Они пришли, чтобы защитить нас и поприсутствовать при моем последнем испытании, а потом доложить хозяевам о результате. Как и сказал Морфей, Червонный двор согласился, чтобы меня короновали, но они не просто так уступают эту честь. Я должна доказать, что достойна.