Максим Горький. Биография писателя

Писатель выступал против самозванных «пророков», которые присваивают себе право решать, какую долю правды надо сообщить «толпе» и какую не надо. Пьеса звучала призывом к народу самому добиваться правды и справедливости. «Мы получаем лишь то количество правды, которого умеем добиться», — так развивал мысль Горького замечательный немецкий писатель Бертольт Брехт.

Уже «Мещан» с трудом пустили на сцену, и билеты проверяли в театре переодетые полицейские — власти опасались демонстраций в честь Горького.

Страхи у властей вызывала и пьеса «На дне». Ее разрешили к постановке лишь потому, что сочли скучной и были уверены в провале спектакля, где на сцене вместо «красивой жизни» были грязь, мрак и бедные, озлобленные люди.

Цензура долго калечила пьесу. Особенно возражала она против роли пристава. Хлопоты, однако, увенчались частичным успехом: из Петербурга, из цензуры, пришла телеграмма: «Пристава без слов выпустить можно». Но зрителям и так была ясной роль властей в существовании дна.

Против постановки пьесы в Петербурге возражал министр внутренних дел Плеве. «Если бы была достаточная причина, — я бы ни на минуту не задумался сослать Горького в Сибирь», — говорил он и приказал больше не разрешать постановок пьесы.

«На дне» имело невиданный успех. Передовой читатель и зритель верно понял революционный смысл пьесы — строй, превращающий людей в жильцов ночлежки Костылева, должен быть уничтожен.

В успехе спектакля большая заслуга великолепной постановки МХТа, руководимого К. С. Станиславским и В. И. Немировичем-Данченко, а также замечательной игры артистов — И. М. Москвина (Лука), В. И. Качалова (Барон), К. С. Станиславского (Сатин), В. В. Лужского (Бубнов) и других. В сезоне 1902/03 года спектакли «Мещане» и «На дне» составили больше половины всех спектаклей МХТа.

Воодушевленный успехом, Горький продолжает работу в области драматургии — пишет пьесу «Дачники» (1904). В ней — следом за Чеховым писатель обличает обывательскую интеллигенцию — спокойную и довольную, чуждую забот о благе народа.

Пьеса была обвинительным актом тем вышедшим из простого народа людям, тем «тысячам, изменившим своим клятвам», которые забыли о своем святом долге служить народу, скатились в обывательщину, стали лицемерными, неискренними, равнодушными, внутренне лживыми, склонными к позерству, внутренне пустыми людьми.

С предельной циничной откровенностью убеждения «дачников» выражает в конце пьесы инженер Суслов: «Мы наволновались и наголодались в юности; естественно, что в зрелом возрасте нам хочется много и вкусно есть, пить, хочется отдохнуть… вообще наградить себя с избытком за беспокойную, голодную жизнь юных дней… Мы хотим поесть и отдохнуть в зрелом возрасте вот наша психология… Я обыватель — и больше ничего-с!.. Мне нравится быть обывателем…»

В то же время «Дачники» показывают раскол интеллигенции, выделение в ней тех, кто не хочет быть «дачниками», тех, кто понимает: так жить, как живут сейчас, «нехорошо». «Интеллигенция — это не мы! Мы что-то другое… Мы — дачники в нашей стране… какие-то приезжие люди. Мы суетимся, ищем в жизни удобных мест… мы ничего не делаем и отвратительно много говорим…» — говорит «задумчивая, серьезная, строгая» Варвара Михайловна, которая «задыхается от пошлости».

Марья Львовна, Влас, Соня, Варвара Михайловна понимают, как тяжело жить среди людей, которые «все только стонут, все кричат о себе, насыщают жизнь жалобами и ничего, ничего больше не вносят в нее…»

«В наши дни стыдно жить личной жизнью, — говорит врач Марья Львовна. Дети прачек, кухарок, дети здоровых рабочих людей — мы должны быть иными!»

На премьере «Дачников» 10 ноября 1904 года эстетствующая буржуазная публика, поддержанная переодетыми шпиками, пыталась устроить скандал, подняла шум и свист, но основная — демократическая — часть зрителей приветствовала вышедшего на сцену Горького бурной овацией и вынудила скандалистов покинуть зал. Лучшим днем своей жизни назвал день премьеры «Дачников» писатель: «огромная, горячая радость горела во мне… Они шикали, когда меня не было, и никто не смел шикнуть, когда я пришел — трусы и рабы они!»

В 1903 году Горький пишет поэму в прозе — «Человек». Это гимн человеческому величию, человеческой мысли. Произведение полно веры в будущее, в победу Человека над Слабостью, Ложью, Пошлостью, Отчаянием… Эта горячая вера озаряет все творчество Горького, утверждая тот идеал, во имя которого он жил, действовал, писал.

«Вот снова, величавый и свободный, подняв высоко гордую главу, он медленно, но твердыми шагами идет по праху старых предрассудков, один в седом тумане заблуждений, за ним — пыль прошлого тяжелой тучей, а впереди стоит толпа загадок, бесстрастно ожидающих его.

Они бесчисленны, как звезды в небе, и Человеку нет конца пути!

Так шествует мятежный Человек — вперед! и выше! все — вперед! и выше!»

6