Максим

— Я без них не могу! — быстро добавила я. — А то знаю вас, мужиков, одна ночь, потом всю жизнь детям сопли вытирай!

— Так на то средство есть! — хитро ответил мужик, доставая замызганную пачку. Господи, уже и в деревню цивилизация пришла! Я закрыла глаза, чтобы не рассмеяться (или не заплакать!?) и принялась давить на гордость:

— Да ты что! От времени отстал! Это же немодно. Я тебе такое покажу… Глаза мужичка заблестели. Правильно, откуда все новое приходит — из города! Ожидая сюрприза, он выпустил меня из машины и даже рюкзачок подал. Спасибо! Я шустренько засеменила по тропиночке вниз, благодарствуя старушке за резиновые сапоги. Хоть и холодно, а без них далеко бы я ушла.

Сзади слышалось ожидательное похрюкиванье Митьки. Мне уже было не смешно — где бы спрятаться? Тропинка привела меня к причалу, рядом с которым была привязана лодка на… бантик! Видимо, воры здесь были явлением редким.

Вспомнив давние навыки жизни в летнем лагере, я осторожно отвязала утлое суденышко и несколькими гребками вывела его на метров десять от берега. На тропинке появился напуганный Митька:

— Вернись, дура!

— Иди к старухе своей, требуй от нее платы! Если не противно, извращенец проклятый! А в следующий раз уши меньше на фуфло развешивай — какая тебе нормальная баба за двадцать минут езды натурой платить будет! И где это я таких слов понахваталась? Как бы там не было, а подействовало, мужичек разразился отборным матом, повернулся и покачался в направлении дороги, и вскоре вдали заколыхала его таратайка. А я тихо заплакала. Вынула из рюкзака мобильный, посмотрела на его «Нет зоны», и снова заплакала. За что, Максим, что я тебе сделала? Но не поможешь слезами горю. Вдоволь насмотревшись на рождественские звезды и их отражение в воде, я тихо прошептала: «С Рождеством, Ритунь!» Так вот и прошла моя рождественская ночь — под чистым морозным небом, под то и дело начинающийся аккомпанемент собственных рыданий. Потому что я боялась, что в темноте не смогу найти тропинку наверх к дороге, и переломаю все ноги. Тем более, что я уже не совсем понимала, к какому берегу причаливать. Однако теперь, если кто мне будет рассказывать о прелести ночей под звездами, я ему голову оторву! Нечего говорить о том, о чем не имеешь никакого понятия!

9

Утро застало в бесплодных попытках справиться с дрожью. Ко всему прочему, лодка оказалось на ужас грязной, и мои светлые джинсы покрылись пятнами. Страшно хотелось есть, еще больше пить. Я уже с интересом посматривала на окружающую меня воду, которая, по словам Максима, была на диво чистой, но, решила, что обойдусь. Болело горло, тек нос, а я все смотрела на разливающийся по озеру багрянец и благодарила Бога, что в этом году Рождество было было без снега, а зима — на диво теплой, иначе бегать бы мне от Митьки по льду… С трудом завязав озябшими руками веревку на бантик (дорогие кожаные перчатки, подарок Кати, остались в митькикой машине), я, шмыгая носом, вышла на дорогу. Куда идти? Кусты с одной стороны, а озера с другой в обе стороны одинаковы. Господи, холодно-то как! И на черта мне нужен был этот праздник в чей-то компании! Сидела бы, как всегда, в Сочельник в компании с телевизором, смотрела бы концерты, радовалась трелям популярных исполнителей и в ус себе бы не дула. Так нет, экзотики захотелось!

Парня, любви, звездочек! Во, дура! И куда это меня понесло, до такого возраста дожила, а до сих пор наивнее теленка. То-то посмеются мои подружки, если узнают… Только кто ж им скажет? Я себе не враг… Куда идти-то? Не на дороге же стоять. Дорожка-то и назад привести может… Особенно не хотелось попасть обратно в деревню. С какой стороны было это проклятое озеро, когда мы ехали с Митенькой? Я вспомнила, правда пришлось еще немного поистерить, но, вспомнив, я шмыгнула носом и, быстро переставляя ногами, пошла навстречу цивилизации. Надеюсь, что именно туда, а не к козам бабуси!

Бессонная ночь сказалась на мне неплохо — идти было сложно, мышцы сводила предательская слабость, но где-то же должны быть люди! Люди прорезались внезапно… Сзади раздалось характерное жужжание и я вновь запаниковала. Оглядевшись и подумывая, не спрятаться ли мне в кусты, я отбросила эту идею — в голых ветвях не особо спрячешься, да и где? По обе стороны дороги было болото, а утонуть мне почему-то не хотелось. Подняв подбородок повыше и попытавшись забыть о пятнах на джинсах, я подумала, что на митькину тарахтелку это не похоже, может, меня даже подвезут… Машина и в самом деле снизила скорость и резко остановилась. Не успела я очнуться от удивления, как выбежавший из знакомой серебристой иномарки Максим с побледневшим лицом бросился ко мне:

— Рита, о Господи, что это?

— Уйди! — пыталась закричать я, но горло подвело, и мой голос не поднялся выше болезненного шепота.

— Рита, Риточка, ты что это? Родная, девочка моя! Максим пытался меня обнять, но во мне клокотал гнев:

— Уйди! Уехал, оставил! С ней! А она, она меня продала! Пьянице!

За что, почему ты так со мной!