Мальчики в пещере

Хотя туннель на основном протяжении был прямым, не обходилось без коварных тупиковых ответвлений. Рейменантс попал в одно из таких. Повсюду стены. Его заклинило. Чем больше он дергался, тем больше осадка со дна поднималось к лицу. Ласты аквалангистов спроектированы, чтобы помогать пловцу двигаться вперед. У них нет задней передачи.

«От выброса адреналина только хуже. Так что я закрыл глаза и сосредоточился на дыхании», – рассказывал он. Из-за спины послышался высокий приглушенный звук: «Мммммм, мммммм». Это Максим пытался что-то сказать через регулятор. Он все понял и теперь тихонько тянул Рейменантса за ласт. На такие действия напарника по погружению возможны две реакции: первая – лягнуть ногой руку, показывая, что помощь не нужна. А вторая – обмякнуть, что и сделал Бен. По мере того как Максим его вытаскивал, Рейменантс увидел: его засосало примерно на 60 метров в глубь ложного входного канала, в тупик. Они поплыли назад, нашли воздушный карман, в котором можно было встать на ноги, и остановились передохнуть и отдышаться.

Максим проверил показания прибора и сказал, что уже прилично израсходовал неприкосновенный запас – последнюю треть баллона, которую аквалангисты оставляют на случай непредвиденных обстоятельств. Так что единственно верным для него направлением было – на выход. Рейменантс, напротив, пользовался ребризером, который возвращает в систему 17 % выдыхаемого кислорода и добавляет еще 4 % или около того. В нормальных условиях его применение дает дайверу дополнительные часов восемь. Так что воздух еще был, избыток адреналина будоражил кровь, поэтому, пока они покачивались на поверхности воды, Рейменантс попросил Максима немного подождать, стоя по шею в воде. Он нырнул и снова принялся подтягиваться и отталкиваться. Какое расстояние ему удалось преодолеть – вопрос неоднозначный и интересный только узкому кругу соревнующихся между собой спелеодайверов. Сам Бен утверждал, что за двадцать минут размотал еще пару сотен метров веревки, пройдя Т-образный перекресток и почти добравшись до «Пляжа Паттайя»[12].

По словам мужчины, в тот день ему помог выбраться из водоема в «Третьем зале» один из тайских «морских котиков». Он выглядел старше остальных: дежурно растянутые в улыбке губы, шевелюра густых черных волос и спортивное телосложение. Этот человек входил в состав резервной группы «котиков», добровольно вызвавшихся помочь спасателям. В то время он работал в аэропорту, где научился немного говорить на английском, и теперь предложил Рейменантсу помощь в том, чтобы объяснить остальным спецназовцам, как далеко проложен ходовой конец. Это был 38-летний отставной военный Саман Гунан, женатый, троеборец, с лицом, будто вырезанным из гранита. Через несколько дней оно стало известно всем и каждому в Таиланде.

Верн, как и большинство тех, кто находился в лагере, вызвался поработать вьючным мулом, перетаскивая внутрь баллоны с воздушной смесью. Но он обладал бесценным опытом – знанием пещеры. Как только дожди пошли на спад, он готов был попробовать все что угодно – даже поискать в стоге сена иголку, которой там нет.

Последние несколько дней они с Робом Харпером потратили на то, что Верн назвал «прогулкой по джунглям»: карабкались по опасным склонам вместе с тайскими военными, которые все еще искали альтернативный проход в «Монашеский ряд». Они прощупывали ногами лесную подстилку, отодвигая сплетения лиан, чтобы заглянуть в каждую дырку, часто размером не больше сливного отверстия ванной. Стройные башни диптерокарповых дубов, чьи серые стволы были похожи на слоновьи ноги, перекрывали доступ солнцу. Их опавшие листья, перегнивая, превращались в биотическую массу – благодатную питательную среду для многочисленных грибов и плесеней.