Маленькая черная ложь

Хотела бы я сказать, что весь день навожу порядок — ухаживаю за лошадьми, убираю в доме, готовлю ужин для Сандера и мальчиков, — но дело в том, что все это уже сделано. Поэтому я убиваю время, наблюдая за сыновьями и по возможности не отпуская их от себя. Стараюсь не думать, правильным ли было мое решение на вершине утеса. Стрелки часов ползут мучительно медленно.

Шесть часов вечера — время действовать. Я оставляю инструкции для Сандера: где что лежит, как кормить лошадей. Я не пишу, что собираюсь делать или почему. Первое он скоро узнает, а второе я не понимаю сама.

— Мы не хотим на праздник, — начинает канючить Крис, еще не успев застегнуть ремни безопасности. — Мы хотим остаться дома.

Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не заорать: «Просто садись в эту чертову машину!»

— Мы каждый год туда ездим. Это вас немного отвлечет.

— А что, если Питер вернется, а нас нет?

— Папа скоро приедет. И я постараюсь сразу приехать домой, как только закончу дела.

— Ты не с нами? — интересуется Майкл.

— Питеру нужна не ты. — Крис с трудом удерживается от слез. Он становится злым, когда пытается скрыть, что расстроен. — Он знает, что ты его не любишь. Ему нужны мы.

Я делаю глубокий вдох. Крис всегда был умен.

— Я вас люблю. Я люблю тебя и Майкла больше всего на свете. Пожалуйста, сделайте это для меня.

— Но не Питера.

— Конечно, я люблю Питера. — Я обнимаю Криса и крепко прижимаю к себе, так чтобы он не мог посмотреть мне в глаза. Скоро он меня перерастет. Однажды я его обниму, и он окажется самым высоким из нас двоих. А потом я понимаю, что этого может никогда не случиться, и у меня такое ощущение, что в салон машины врывается холодный арктический ветер. Я отпускаю сына, и он угрюмо отодвигается.

На подъездной аллее к дому бабушки и дедушки я прощаюсь с мальчиками. Мне хочется еще раз их обнять, сказать что-то важное. Но я знаю, что тогда просто не смогу расстаться с ними.

До полицейского участка ехать недалеко, и вокруг уже начинают зажигать костры. Я проезжаю дома с разноцветными жестяными крышами, замечаю прислоненные к заборам чучела Гая Фокса и рассевшиеся у костров семьи, и мне кажется, что я вижу все это в последний раз.

— Привет, Рейчел.

С дежурным сержантом, сидящим за конторкой в приемной, мы знакомы с детства. Теперь я смотрю, как вытягивается его лицо.

— Боюсь, у меня нет новостей, но если хочешь, я могу позвать сержанта Сэвиджа.

Такое впечатление, что участок пуст — должно быть, все следят за кострами или просто празднуют. Но я все равно испытываю потребность придвинуться ближе и говорить шепотом:

— Кэтрин все еще здесь? Я знаю, что вчера вечером ее отпустили, позволили уехать домой… Сегодня тоже?

Нахмурившись, он качает головой:

— Она здесь. Но, Рейч… давай я позову Джоша.

Я жду в приемной, наблюдая, как во время разговора по телефону дергаются морщины на лице сержанта.

— Он идет. — Телефонная трубка со щелчком ложится на место. — Тебе что-нибудь принести? Чай?

Я качаю головой. Не хочу, чтобы он делал что-то такое, о чем потом пожалеет. В том числе был добр ко мне.

Джон Сэвидж, появившийся через минуту-другую, выглядит напряженным. Он думает, что я пришла требовать ответа, обвинять его в том, что моего сына еще не нашли. Скоро он пожалеет, что ошибся.

— Мне очень жаль, Рейчел. Пока ничего нового. — Сэвидж оглядывается, словно в поисках поддержки. — Послушайте, может, предложить вам чаю? Комната для допросов свободна, Нил?.. Нет, лучше пойдемте в помещение для персонала.

Все хотят мне чем-то угодить.

— Наверное, лучше, если это будет официально. Я пришла, чтобы сделать заявление.

Сэвидж удивленно моргает.

— Ладно, хорошо. — Он снова моргает. — Что-то вспомнили, да? Ладно. В таком случае следуйте, пожалуйста, за мной.

Стены коридора словно смыкаются передо мной.

— Следующая дверь направо.

Мы входим в стандартное помещение с зарешеченным окном высоко на стене и столом, который кажется слишком большим для четырех стульев, расставленных вокруг него. В углу еще четыре стула, вложенные один в другой. В окне я вижу ракету, взмывающую в небо. Она взрывается, распадаясь на лиловые звезды, и я невольно вспоминаю, что Питер ненавидел фейерверки и в прошлом году плакал и никак не мог успокоиться, когда мы привезли его на праздник. «Мне страшно, папочка», — всхлипывал он, уткнувшись в плечо отца.

— Здесь как будто тихо… Я имею в виду участок.

— Большинство сотрудников следят за кострами. В городе много людей с «Принсесс Ройял», а обстановка немного… У нас тут только основной персонал. — У Джоша виноватый вид, словно он ждет обвинений, что не все силы брошены на поиски моего пропавшего сына. Хотя с какой стати? Они убеждены, что его убила Кэтрин, а необходимость найти его тело не стоит выплаты солидных сверхурочных.

Через несколько секунд к нам присоединяется Скай Макнил. Ударившись лодыжкой о ножку стола, она садится. На воротнике у нее что-то похожее на пятно от кетчупа, узел волос сбился набок.

Сэвидж кладет перед собой раскрытый блокнот. Повозившись несколько секунд, Скай следует его примеру. Оба выжидающе смотрят на меня.