Маленькая кондитерская в Бруклине

– Белла…

– Леди Софи. Забыла упомянуть об этом, не так ли? – Хотя в ее словах прозвучало поддразнивание, но голос слегка дрогнул, и Софи поняла, что она обижена. Прежде чем она успела что-то сказать, Белла повернулась к кузену: – А ты знал, Тодд?

– Ну да.

Софи хотела было обернуться, но ее внимание приковали яростное моргание Беллы и предательский блеск в ее глазах.

– Белла… – Софи протянула руку и коснулась ее локтя. – Я ничего от тебя не скрывала.

– Я думала, мы подруги.

– Мы… Я никогда никому не рассказываю. Честно. Моя лондонская подруга Кейт знает об этом только потому, что видела мой паспорт. Люди, с которыми я работаю в Лондоне, понятия не имеют. Для меня это не имеет значения, но для других… Ну, это влияет на то, как меня воспринимают. Взгляни на реакцию Селин.

– Так твой отец… ну, ты понимаешь… настоящий лорд?

Софи улыбнулась внезапной робости Беллы.

– Да, четырнадцатый граф Хэнбери. И я все тот же человек, каким была вчера утром, до того, как меня разоблачили.

Она украдкой взглянула на профиль Тодда. К ее облегчению, он повернул голову, быстро подмигнул ей и тепло улыбнулся.

– Ух ты! – вырвалось у Беллы. – Четырнадцатый! Ну надо же… Так ты действительно аристократка. И ни одной посудомойки, куда ни посмотри. И у тебя есть поместье, вроде как в «Аббатстве Даунтон»?

Софи рассмеялась.

– Нет, ничего подобного! Сериал снимали в огромном Хайклере, это настоящий замок, а Фелтон-холл… ну, он не такой уж большой.

– Неудивительно, что тебя не впечатлил дом моих родителей, – сказал Тодд.

– Ты шутишь? Фелтон-холл старый, но далеко не такой роскошный, как дом твоих родителей. Нет ни бассейнов, ни частного пляжа. – Софи рассмеялась. – Давайте-ка я кое-что вам объясню. Мой отец – граф, а его первая жена тоже была голубых кровей. Когда они развелись, он женился на моей маме, которая из самых простых. Она была его экономкой.

– Значит, ты только наполовину из благородных, – сказала Белла. – У-я!

– То есть все в порядке? – с усмешкой спросила Софи.

– Да, с половинчатой аристократичностью я могу справиться, но ни слова Уэсу. Не то он разговаривать с тобой перестанет.

– А что, он какой-то троцкист? – Софи нахмурилась. Симпатичный великан казался слишком застенчивым и вдумчивым, чтобы увлекаться радикальной политикой.

– Нет. – Горечь придала тону Беллы резкости. – Но он считает, что люди из очень разных слоев общества несовместимы. Вот почему я слишком трушу пригласить его на свидание.

– Значит, ты все еще этого не сделала?

– Нет, потому что я знаю, что из этого выйдет. В прошлом году я пригласила его сюда, и тогда все пошло наперекосяк.

– Ага, и, увидев дом, он почувствовал себя не в своей тарелке? Я думаю, такое естественно, когда выходишь из зоны комфорта.

– Ты шутишь? Его напугала сама мысль о доме в Хэмптонсе. Он вообще отказался выезжать из Бруклина. Тупоголовый болван.

– Ты слишком сурова, Белла, – вмешался Тодд.

– Нет, он круглый идиот. Сказал, что мы слишком разные. Но я знаю, что все равно ему нравлюсь. Просто он, мать его, слишком гордый. Ему же хуже. – Бравада Беллы прозвучала не вполне искренне. Внезапно она сменила тему: – А Тодд откуда знает?

– Да, кстати, – нахмурилась Софи. – Откуда ты знаешь и почему ничего не сказал?

– Ты никогда об этом не упоминала, поэтому и я промолчал.

Глаза Софи сузились.

– Когда? И как?..

– На работе. Документы на твою визу. Труди упоминала об этом на совещании. Как-то давным-давно.

Софи застонала, закрыв лицо руками.

– Неужели все знают?

– Я никогда не слышал, чтобы это обсуждали, а присутствовали тогда только четверо. Труди, Пол, я и женщина из отдела кадров.

– Пол знал… – Софи поморщилась и качнулась на каблуках. Теперь кое-какие его замечания обрели смысл. Неудивительно, что он так неожиданно ею увлекся. Он и его семилетний план. Он, наверное, думал, что ее имя поможет открыть ему кое-какие двери.

– Извини, – одними губами произнес Тодд.

Софи грустно ему улыбнулась. Может, он и не хочет никаких обязательств, но, по крайней мере, он честен. С ним она точно знает, что есть что. Ей незачем доверяться ему, ведь она не собирается эмоционально к нему привязываться. Отныне она ко всему будет относиться легко и беззаботно.

Глава 22

«День благодарения» ушел в печать, и с утра понедельника Софи окунулась в Рождество, пусть даже за окном столбик термометра поднимался до сорока.

Поездка на работу вдруг обернулась проблемой. Июль обрушился на город со всей силой. На улицах стояла удушливая жара, а в подземке царил холод, как в морозильной камере. Учитывая более-менее терпимые температуры в офисе, выбор одежды оказывался сопряжен с трудностями. К пятнице Софи стала, откровенно говоря, раздражительной. И она точно знала почему. С воскресенья от Тодда не было ни слуху ни духу. Как будто он исчез с лица земли. Она не получила от него ни одного сообщения. Он отсутствовал за своим столом всю неделю, что вдвойне раздражало, потому что Софи все еще отвечала на звонки от Эми, Шери и Шарлин.