Маленькие мужчины

– Надеюсь… – Мистер Баэр помолчал минуту, словно давая виновному, кто бы он ни был, последний шанс. Однако никто не признался, лишь сочувственное пошмыгивание младших нарушало тишину. Мистер Баэр, покачав головой, с сожалением произнес:

– Что ж, ничего не поделаешь, значит, поступим так: я больше не буду говорить об этом и призываю вас последовать моему примеру. Конечно, ваше отношение к тому, кого вы подозреваете, изменится, но я надеюсь (и даже настаиваю!), что вы никоим образом не станете обижать этого человека – ему и без того придется несладко. А теперь за уроки!

– Папа Баэр слишком мягок с Натом, – шепнул Нед Эмилю, когда они достали книжки.

– Придержи язык! – проворчал Эмиль – по его мнению, кража денег запятнала репутацию всей школы.

Многие мальчики согласились с Недом, однако мистер Баэр был прав: если вина и вправду лежала на Нате, лучше бы ему было сознаться сразу, потому что он никогда еще столь сильно не мучился. Даже самая суровая отцовская порка не шла ни в какое сравнение с холодом и презрением, которым окатывали его мальчики. Бедный Нат на собственной шкуре испытал, что такое настоящий бойкот, – неделя обернулась медленной пыткой, хотя никто не поднял на него руку и не сказал грубого слова.

Это было ужасней всего! Лучше бы они его поругали или даже поколотили, Нат выдержал бы побои легче, чем молчаливое недоверие, которое он встречал на всех лицах без исключения – даже на лице миссис Баэр оно читалось, хотя она и общалась с Натом по-прежнему ласково, а горестный и тревожный взгляд папы Баэра ранил его в самое сердце, потому что Нат горячо любил учителя и знал, как сильно тот разочарован – подумать только, и кража, и ложь!

Лишь один человек в доме безоговорочно поверил Нату и храбро защищал его от остальных. Этим человеком была Дейзи. Она не могла объяснить, почему поверила Нату, вопреки доказательствам, просто, не усомнившись ни на секунду, решительно встала на сторону горячо любимого друга. Она никому не позволяла и слова сказать и даже стукнула обожаемого Деми, когда тот принялся убеждать, что деньги наверняка украл Нат, потому что он один знал, где те лежат.

– Может быть, курицы их съели, они известные жадины! – возразила она, а когда Деми рассмеялся, рассердилась, отвесила изумленному брату оплеуху и убежала в слезах, приговаривая:

– Это не он! Не он!

Ни тетя, ни дядя не пытались подорвать доверие девочки, лишь надеялись, что ее невинное сердце не ошибается, и еще больше любили Дейзи за преданность. Нат впоследствии часто говорил, что, если бы не подруга, он не выдержал бы. Когда остальные его избегали, она льнула еще больше, ни на кого не обращая внимания. Девочка теперь не сидела на ступенях, когда он, пытаясь отвлечься, играл на скрипке, а входила, устраивалась рядом и слушала, нежно и доверчиво глядя на друга, отчего тот на время забывал о своем позоре и был счастлив. Она просила его помочь с уроками, готовила замечательные блюда на своей кухоньке, которые Нат мужественно съедал, из чего бы они ни состояли, поскольку благодарность делает вкусным любое блюдо. Предлагала поиграть в крикет и в мяч (что невозможно было делать вдвоем), поняв, что Нат сторонится компании мальчишек. Оставляла на его столе букетики садовых цветов и, как могла, доказывала, что она настоящий друг, который познается в беде. Нэн вскоре последовала примеру Дейзи, решив проявить доброту: придержала острый язычок, расправила презрительно сморщенный носик, что было великодушно со стороны миссис Прыг-скок, поскольку она была твердо уверена, что деньги украл именно Нат.

Большинство мальчишек упорно избегали Ната, однако Дэн, хоть и заявил, что презирает трусость, все же приглядывал за другом и пресекал всякие попытки приставать к нему с расспросами или запугивать. Его идеалы дружбы были столь же высокими, как у Дейзи, и он в своей грубоватой манере от них не отступал.

Однажды, спустившись к ручью, чтобы понаблюдать за жизнью водяных паучков, Дэн услышал по другую сторону изгороди разговор. Необычайно любопытный Нед никак не мог успокоиться и непременно желал знать, кто же виноват, – последнее время несколько мальчиков засомневались в виновности Ната – уж больно упорно тот отрицал кражу и смиренно сносил презрение. Нед больше не мог терпеть неизвестность и втайне от всех не раз осаждал Ната вопросами, несмотря на приказ мистера Баэра. Проходя мимо и застав Ната в одиночестве читающим у изгороди, Нед опять не удержался и завел запретную тему. Он приставал к Нату добрых десять минут до прихода Дэна, и первые слова, долетевшие до слуха любителя пауков, были сказаны жалобным голосом Ната:

– Перестань, Нед! Хватит! Я не могу тебе сказать, потому что не знаю, а с твоей стороны ужасно тайком ко мне приставать, когда папа Баэр сказал меня не трогать. Ты бы не посмел, будь здесь Дэн!

– Я не боюсь твоего задиру Дэна! Может, вообще, это он взял деньги Тома, а ты знаешь, но не говоришь?