Маленькие мужчины

– Конечно похвастаюсь! Вот, как вам? – приговаривал Дэн, с радостью демонстрируя драгоценный микроскоп. Он навел окуляр на жучка, лежащего на столе, и Джек, наклонившись, зажмурил один глаз, но тут же поднял изумленное лицо:

– Боже мой! Ну и клешни у букашки! Теперь понятно, почему они так больно кусаются!

– Он мне подмигнул! – вскрикнула Нэн – она, просунув голову под локоть Джека, заглянула в микроскоп второй.

Все по очереди посмотрели на жука, затем Дэн показал пушистые крылья моли, чешуйки волоса, прожилки у листа (почти не видимые невооруженным глазом, но под волшебным стеклышком похожие на густую сеть); кожа на пальцах напоминала карту с причудливыми изгибами холмов и равнин, а паутина – спутанную пряжу.

– Совсем как волшебные очки в одной сказке, только еще интересней! – сказал Деми, очарованный увиденным.

– Верно, Дэн у нас волшебник, потому что наделен редкими качествами – терпением и любовью к природе, и он покажет вам, сколько чудес происходит вокруг. Мир природы прекрасен и удивителен, Деми. Чем больше ты о нем узнаешь, тем ты мудрее и лучше становишься. Это увеличительное стеклышко – ваш новый учитель; если захотите, оно многому вас научит! – сказал мистер Баэр, радуясь интересу мальчиков.

– А можно разглядеть через микроскоп душу? – спросил Деми, впечатленный могуществом стеклышка.

– Нет, дорогой, это ему не под силу и никогда не будет. Некоторые чудеса Господни невидимы глазу, и нужно годами развивать в себе зоркость, чтобы их разглядеть. Однако, любуясь красотой материального мира, ты научишься ценить красоту мира духовного! – ответил дядя Фриц, положив руку на голову племянника.

– Мы с Дейзи считаем, что если существуют ангелы, то крылья у них точь-в-точь, как у бабочек под микроскопом – только более мягкие и золотистые.

– Считайте так, если хотите, и берегите собственные крылышки – пусть они будут яркими и красивыми, только не улетайте от нас еще долго-долго! – сказала миссис Баэр.

– Не улетим! – пообещал Деми и не нарушил слова.

– До свидания, мальчики! Мне пора, я оставляю вас с новым преподавателем по естествознанию!

По мнению миссис Джо, День сочинений прошел удачно.

Глава восемнадцатая Урожай

Тем летом делянки процветали и в сентябре порадовали детей урожаем. Джек с Недом решили объединить грядки и выращивать самый ходовой товар – картошку. Вышло целых двенадцать бушелей[22] (вместе с мелочью), и мистер Баэр все скупил не торгуясь – картошка в Пламфилде уходила быстро. Эмиль и Франц долго возились со своей кукурузой, сначала весело чистили ее от ботвы в амбаре, а затем отвезли на мельницу и гордо вернулись домой с большим запасом муки, способным надолго обеспечить всю семью заварным пудингом и лепешками. Денег мальчики не взяли, Франц сказал, что им никогда не отблагодарить дядю за его доброту, даже если они будут растить кукурузу до конца дней.

У Ната было столько фасоли, что он отчаялся ее лущить, однако миссис Джо предложила новый способ, который оказался невероятно эффективным. Сухие стручки разложили на полу амбара, Нат играл на скрипке, а мальчики танцевали кадриль – так и почистили, весело и без особого труда.

«Шестинедельным» бобам Томми не повезло: сначала он долго их не поливал, а потом, уверенный, что они как-нибудь да вырастут, предоставил бедным росткам самостоятельно бороться с насекомыми и сорняками. В результате бобы медленно зачахли, и Томми, перекопав грядки, посадил горох. Непрочно сидящие кустики полегли, стручки толком не успели вызреть и подверглись нападению птиц, а скудный урожай никого не впечатлил. Тогда Томми решил сделать доброе дело – он пересадил на грядку кустики чертополоха и тщательно за ними ухаживал, к восторгу Тоби, который обожал это колючее лакомство. Мальчишки потешались над ослиной делянкой, но Том утверждал, что кормить бедного Тоби благородней, чем набивать собственный живот, и клялся в следующем году выращивать исключительно чертополох, а также разводить червяков и улиток, чтобы у черепах Деми и совы Ната тоже была любимая еда. Вполне в духе непутевого, добросердечного и неунывающего Томми!

Деми все лето снабжал бабушку салатом. Осенью он прислал деду корзину реп, отмытых до блеска. Бабушка обожала салат, дедушка же любил повторять:

– Жареная репа – блюдо, достойное пиров Лукулла![23]

Таким образом, овощные подношения, идущие от чистого сердца, были в угоду главным богу и богине домашнего очага семейства Марчей.