Маленькие женщины

Вообще этот год выдался совершенно поразительным, потому что все стало происходить с необычайной быстротой и самым восхитительным образом. Прежде чем Джо успела осознать что и как, она оказалась уже замужем и жила в «Пламфилде». Затем вокруг нее, подобно грибам, выросла семейка из семи мальчишек, каковая расцветала на удивление успешно: в ней были и бедные, и богатые мальчики, потому что мистер Лоренс постоянно отыскивал какие-то трогательные случаи нужды и заброшенности и просил Баэров пожалеть ребенка, за которого он готов немного заплатить сам. Таким образом, хитрый старый джентльмен обвел гордую Джо вокруг пальца и смог снабдить ее теми мальчишками, которые доставляли ей больше всего удовольствия.

Разумеется, поначалу – на подъеме – это была очень трудная работа, и Джо делала удивительные ошибки, но ее мудрый профессор благополучно провел ее в более спокойные воды, и самый буйный из оборвышей был в конце концов усмирен.

Как же Джо наслаждалась своей «кучей мальчишек», и какие стенания издавала бы дорогая старая тетушка Марч (будь она здесь), глядя на священные пределы строгого, тщательно упорядоченного «Пламфилда», заполненные носящимися повсюду Томами, Диками и Гарри! В конечном счете в этом виделось что-то вроде поэтической справедливости, ведь старая дама была грозою всех мальчишек на много миль вокруг, а теперь эти изгнанники пировали, свободно угощаясь запретными сливами[277], безнаказанно расшвыривали нечестивыми башмаками гравий дорожек и играли в крикет на большом лугу, где раздражительная корова с обломанным рогом порою приглашала неосмотрительных юнцов подойти поближе и пободаться. «Пламфилд» стал чем-то вроде мальчишьего райского сада, и Лори предложил называть его «Баэргартен»[278] – в честь директора и как подобало его обитателям.

Это заведение так никогда и не стало модной школой, так что профессору не удалось накопить состояния, однако школа получилась как раз такой, какой Джо намеревалась ее создать, – это был счастливый, похожий на домашний очаг уютный дом для мальчиков, нуждавшихся в обучении, заботе и доброте. Каждая комната в этом большом доме очень скоро заполнилась. Каждый маленький участок в саду получил своего владельца. В амбарах и сараях возник настоящий зверинец, так как мальчишкам было разрешено иметь домашних любимцев. И три раза на дню Джо улыбалась своему Фрицу, сидя во главе длинного стола, обе стороны которого обрамляли два ряда счастливых юных лиц, смотревших на нее любящими глазами, обращавшихся к ней с доверительными речами, а сердца ребят были исполнены благодарности и любви к «Маме Баэр». Теперь ей вполне хватало мальчишек, и они ей никогда не надоедали и даже не утомляли, хотя нельзя сказать, что они были ангелочками – ни в коем случае! – а некоторые из них причиняли профессору и профессорше множество хлопот и всяческого беспокойства. Но вера Джо в то, что в сердце самого непослушного, ехидного и лживого оборвыша существует нечто доброе, наделяла ее терпением и умением и со временем приносила успех, ибо ни один смертный мальчишка на свете не смог бы долго противиться взгляду Папы Баэра, благожелательно, словно солнце, ему сияющему, и Маме Баэр, прощающей его в семьдесят седьмой раз. Как драгоценна была для Джо дружба этих ребят, их покаянные всхлипывания и шепот после проступков, их веселые или трогательные откровения, их умилительные порывы, надежды и планы, даже их злоключения – ведь все это только делало их еще ближе ей и дороже! Среди них были мальчишки медлительные и застенчивые, мальчишки слабые и буйные, мальчишки, что шепелявили, и мальчишки-заики, один или двое мальчишек хромали, а еще был один веселый малыш-квартерон[279], которого не принимали в другие школы, но тепло встретили в Баэргартене, хотя кое-кто предрекал, что его появление там погубит школу.

Да, Джо в «Пламфилде» стала очень счастливой женщиной, несмотря на трудную работу, множество забот и постоянный шум и гам. Она наслаждалась от всей души, и аплодисменты ее мальчишек доставляли ей больше удовольствия, чем похвалы широкой публики, потому что теперь она уже не писала рассказов ни для кого, кроме пламфилдской паствы, состоявшей из восторженно верящих ей обожателей. Годы шли своим чередом, и у Джо появилась парочка собственных мальчишек, отчего ее счастье еще более возросло: один получил имя Роб – в честь дедушки, а второй – Тедди, веселый и шаловливый мальчуган, – казалось, унаследовал солнечно сияющий нрав своего отца вместе с неуемным духом собственной матери. Как этим двоим вообще удалось возрасти в этом вечном круговороте мальчишек, было великой тайной для их бабушки, однако они расцветали, словно одуванчики весной, а их грубоватые няньки любили их и отлично им служили.