Маленькие женщины, или Детство четырех сестер

— Я сказала вам только, что меня наряжали, но не сказала, что меня завивали, пудрили, затягивали в корсет. Из меня сделали нечто вроде парикмахерской куклы. Лори нашел меня отвратительной. Он не сказал этого, но я знаю, что он это думал, а другой господин так попросту назвал меня «куклой». Я знаю, что я наделала глупостей, но мне столько напели вздору, столько наговорили о моей красоте, что я позволила им сделать из меня чучело.

— Только-то? — спросила Джо, между тем как миссис Марч молча глядела на склоненную головку своей хорошенькой дочки, не находя в себе силы пожурить её.

— Нет, это еще не всё: я пила шампанское, кокетничала, говорила всякий вздор, — словом, вела себя отвратительно, — произнесла Мегги тоном раскаяния.

— Нет ли еще чего-нибудь? — спросила миссис Марч, поглаживая ее нежные щеки, которые внезапно покрылись румянцем.

— Я всё скажу тебе, мама. Как ни глупо всё это, но я не хочу, чтоб они думали и говорили такие вещи об нас и об Лори, — и Мегги передала сплетни, урывками слышанные ею в доме Моффатов. От нее не скрылось в продолжение этого рассказа, что мать ее крепко стиснула губы и что по лицу ее проскользнула тень неудовольствия.

— Таких мерзостей я еще не слыхивала! — с негодованием вскричала Джо. — Зачем ты не выскочила к ним из-за цветов и не сказала им сейчас же, что все это гнусно?

— Я совсем растерялась и не знала, на что решиться.

— Подожди, дай мне только увидеть Анни Моффат, уж я задам ей за эти пакости. У нас планы на Лори! Мы дружны с ним, потому что он богат и может жениться на нас! Ах, они свиньи! Я воображаю, как он расхохочется, когда я расскажу ему, что плетут про нас, бедных, — и Джо сама чистосердечно расхохоталась, сообразив, что на такие глупости даже не стоит сердиться.

— Я никогда не прощу тебе, если ты расскажешь это Лори! Мама, не правда ли, она не должна говорить? — вскричала Мегги почти с отчаянием.

— Не надо, не повторяйте никогда этих глупых сплетен и постарайтесь сами забыть их как можно скорее, — серьёзно сказала миссис Марч. — Я поступила слишком неосторожно, отпустив тебя, Мегги, к людям, которых я мало знала. Быть может, они и добрые люди, но пустые, неразвитые и имеющие обо всем самые превратные понятия. Жаль, очень жаль, что я отпустила тебя в такое плохое общество.

— Успокойся, мама, я забуду всё дурное и буду помнить только хорошее. Ведь я все-таки повеселилась и очень благодарна тебе за это. Я не буду больше ныть и роптать на судьбу. Я проучена теперь. Глупая я девчонка, вот что! Мне еще нужно поучиться жить на свете, прежде чем лезть в общество. А все-таки приятно быть предметом внимания и слушать комплименты, — полушутя созналась Мегги краснея.

— Это чувство совершенно естественно и безвредно. Всякому человеку приятно, когда его хвалят; но надо дорожить только похвалами людей достойных и умных, которые хвалят за дело.

Мегги с минуту просидела в задумчивости. Джо стояла перед ней, по обыкновению заложив руки за спину, и глядела на нее с живым участием и тайною тревогой. Она с удивлением слушала, как сестра ее, краснея, говорила о поклонниках, о комплиментах и тому подобных вещах, и Джо показалось, что в эти две недели Мегги вдруг сделалась взрослой и уходит от нее в какой-то новый мир, куда она, Джо, не может за нею следовать.

— Мама, есть у тебя в самом деле какие-нибудь «планы» относительно нас, как выражается миссис Моффат? — стыдливо спросила Мегги.

— Есть, и даже большие, они бывают у всякой матери. Но только я полагаю, что мои планы не совсем схожи с планами миссис Моффат. Я сообщу тебе их, так как пора направить твою романическую головку и сердце в одном очень важном вопросе. Хотя ты, Мегги, и очень молода еще, но уже не настолько, чтобы не понять меня, а матерям ближе, чем кому бы то ни было говорить с дочерьми о тех вещах, о которых я хочу поговорить с тобой. Придет, быть может, скоро и твоя пора, Джо, — обратилась она к своей второй дочери, — так выслушай и ты мои планы и помоги мне выполнить их, если они хороши.

Джо присела поближе к матери и стала глядеть на нее с таким видом, как будто бы между ними предстояло торжественное заключение какого-то союза. Миссис Марч, положив свои руки на руки дочерей, начала мягким, но серьёзным тоном: