Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь–октябрь 1942 г.

В ходе Малгобекской операции впервые были использованы некоторые технические новинки, впоследствии ставшие непреложным условием тесного взаимодействия между авиацией и наземными войсками. Так, «в районе Вознесенской впервые была применена радиостанция наведения. Находясь на вершине Терского хребта, заместитель командира 219-й бомбардировочной авиадивизии полковник П. Н. Анисимов хорошо видел поле боя и оперативно сообщал по радио в штаб 4-й воздушной армии об изменениях наземной обстановки. Вместе с тем он получал от командующего 9-й армией заявки на вылеты и немедленно передавал их в штаб. Опыт полковника Анисимова позволил успешно применить радиостанции наведения во всех последующих операциях» [57, с. 173].

Активно действовали летчики и по коммуникациям противника, нанося удары в первую очередь по перебрасываемым к фронту резервам. Здесь первую скрипку играли штурмовики. Вот как описывает их действия против танковых и моторизованных колонн противника под Малгобеком книга «Авиация ВМФ в Великой Отечественной войне»:

«10 сентября 1942 г. разведка штаба 4-й воздушной армии, с которой взаимодействовала авиация ЧФ, обнаружила танковую колонну на дороге Кизляр – Малгобек… В указанный район немедленно вылетели шесть самолетов Ил-2 (ведущий капитан А. П. Якушев). Для прикрытия штурмовиков было выделено 13 самолетов ЛаГГ-3. Полет осуществлялся по прямой на высоте 600–800 м. Благодаря свежим и точным разведывательным данным штурмовка прошла успешно. Из 60 танков 9 было уничтожено и 7 повреждено, остальные в беспорядке повернули обратно. Два «ила» были сбиты в районе цели: один зенитными орудиями, второй истребителями противника. 12 сентября 1942 г. группа в составе шести самолетов Ил-2 (ведущий капитан В.X. Кунях) под прикрытием шести ЛаГГ-3 нанесла удар по колонне мотопехоты противника в районе Малгобека. Полет по маршруту осуществлялся на высоте 1600 м, подход к цели – на снижении с приглушенными моторами. Удар был нанесен со стороны солнца с высоты 450–500 м. Во втором заходе применялись «эрэсы» и стрелково-пушечное вооружение.

Противник понес большие потери. Были уничтожены 5 танков, 7 автомашин, 4 зенитных орудия и одно полевое, 3 пулемета, а также взвод автоматчиков и эскадрон конницы. Самолеты-штурмовики потерь и серьезных повреждений не имели.

Внезапность удара была достигнута благодаря правильному построению маршрута и удачному подходу к цели (со стороны солнца с приглушенными моторами). Противник был застигнут врасплох и не сумел вовремя организовать противодействие штурмовикам. Его истребители появились в тот момент, когда штурмовики, выполнив задание, уже уходили на свой аэродром» [150, с. 120–122].

Нанесение значительного урона танковой колонне при минимальных потерях обеспечивалось внезапностью удара, достигнутой благодаря правильному выбору маршрута и неожиданному появлению со стороны солнца.

При этом не обходилось и без ошибочных ударов по собственным войскам – того, что в современной военной практике называется «дружественным огнем». Так, в 17:00 10 сентября 1942 г. район исходных позиций 52-й танковой бригады, которая четвертый день вела напряженные бои с атакующими танками и пехотой противника, подвергся налету собственной авиации. В результате бомбежки и обстрела были подбиты две машины «Додж», один человек был убит и 5 ранено [91].

Не свободны были от подобного «дружественного огня» и немцы. Так, 5 сентября 1942 г. командир 3-й группы 52-й эскадры майор фон Бонин обратился с официальным документом в штаб 52-го армейского корпуса, в котором жаловался на трудности, чинимые огнем собственной зенитной артиллерии действиям его истребителей по прикрытию наземных войск и переправ. Указывалось на факты повреждений, вынужденных выходов из боя и аварийных посадок, связанных с огнем своих же зениток. Фон Бонин требовал принятия срочных мер и передачи приказа зенитным частям не открывать огонь во время атаки своими истребителями вражеских бомбардировщиков. В противном случае командир группы III/52 грозился отдать приказ летчикам не залетать при отражении налетов противника в зону действия своей наземной ПВО, что резко ограничивало эффективность действий истребителей [209, f. 20].

Накал борьбы, которая происходила в небе над переправами через Терек, особенно в первой половине сентября – на начальном этапе Малгобекской операции – не уступал кипевшему в тот момент противоборству советских и немецких войск на земле. Активность советских летчиков над временными мостами через Терек была столь велика, что саперы противника едва успевали восстанавливать разрушаемые бомбовыми ударами переправы. Это вынуждало немецких штабистов в своих документах уделять целые страницы описанию ярости вражеских воздушных ударов и урона, наносимого ими германским наземным войскам, а командование противника – стягивать все новые и новые зенитные средства для прикрытия наземных войск, попутно бросая на противодействие советским налетам свои немногочисленные истребительные части.