Малый дом в Оллингтоне. Том 1

– Почему же вы не подумали об этом прежде, чем сделали предложение? – спросила Александрина.

В ее голосе слышался самый легкий упрек.

– Да, мне бы следовало сделать это, но едва ли вы можете винить меня так строго. Если бы вы во время последней нашей встречи в Лондоне были менее…

– Менее чего?

– Менее строги, – сказал Кросби, – тогда, быть может, ничего бы этого не случилось.

Леди Александрина не могла припомнить, когда она была строга, но, как будто вспомнив, сказала:

– Ах да, конечно, это была моя вина.

– Я приехал в Оллингтон со свободным сердцем и теперь нахожусь в трудном положении. Я говорю вам все как было. Жениться на мисс Дейл мне невозможно. С моей стороны было бы жестоко жениться на ней, зная, что сердце мое принадлежит другой. Я сказал вам, кто эта другая, теперь скажите, могу ли я надеяться на ответ?

– Ответ на что?

– Александрина, согласитесь бы вы быть моей женой?

Если бы цель Александрины состояла в том, чтобы довести его до прямого признания в любви и затем предложения руки, то, конечно, теперь эта цель была достигнута. Александрина так сильно верила в свою способность и в способность своей матери устраивать житейские дела, что, принимая предложение, нисколько не боялась, что с ней могут поступить так же, как поступили с Лили Дейл. Она очень хорошо знала свое положение и претендента на ее руку. Приняв предложение, она в скором времени сделалась бы женой Кросби, что бы там ни говорили против этого мисс Дейл и все ее друзья. В этом отношении Александрина решительно ничего не боялась, но несмотря на это не приняла предложение сейчас же. Хоть она и желала владеть этим призом, но женская натура останавливала ее от выражения согласия.

– Давно ли, мистер Кросби, вы задавали тот же самый вопрос мисс Дейл?

– Александрина, я обещал вам рассказать все, и я рассказал. Если за это вы намерены наказать меня…

– Я также спрошу: много ли пройдет времени до той поры, как вы адресуете этот вопрос другой девушке?

Кросби повернулся кругом, как будто намереваясь в гневе удалиться, но, пройдя половину расстояния до дверей, вернулся.

– Клянусь небом, – сказал он довольно сурово, – я должен получить ответ. Вы ни в чем не можете упрекнуть меня. Все дурное, содеянное мной, я совершил из-за вас и для вас. Вы выслушали мое предложение, отвечайте же: намерены ли вы принять его?

– Мистер Кросби, вы меня изумляете. Если бы вы стали требовать от меня деньги или жизнь, мне кажется, и тогда вы не употребили бы такого повелительного тона.

– Я бы сказал: более решительного.

– А если я откажусь от этой чести?

– Тогда буду считать вас самой легкомысленной женщиной.

– А если я приму предложение?

– Я бы поклялся, что вы прекраснейшая, дражайшая, очаровательнейшая из женщин.

– Конечно, мне приятнее заслужить о себе ваше хорошее мнение, нежели дурное, – сказала леди Александрина.

После этих слов тот и другая поняли, что дело было решено. Каждый раз, когда леди Александрине приходилось говорить о Лили, она всегда называла ее «бедная мисс Дейл» и никогда не упрекала своего будущего мужа за эту маленькую проделку.

– Я сегодня же поговорю с мамой, – сказала она, прощаясь с мистером Кросби в уединенном уголке, выбранном ими для своих объяснений.

Когда они вышли из этого уголка, глаза леди Джулии снова остановились на них, но Александрина уже не обращала внимания на нее.

– Джордж, я не могу понять, что такое этот мистер Паллисер. Не следует ли его называть теперь лордом, если он должен сделаться герцогом? – Вопрос этот был адресован мистрис Джордж Де Курси своему мужу, когда они пришли в спальню.

– Да, по смерти старика он будет герцогом Омниумом. Мне кажется, я в жизни не встречал такого неторопливого человека. Вот уж он будет чертовски хорошо заботиться о своей собственности.

– Пожалуйста, Джордж, объясни мне это. С моей стороны так глупо не понимать подобных вещей. Я не смею открыть рот, боясь сделать какой-нибудь промах.

– В таком случае, моя милая, незачем и рот открывать. В свое время ты узнаешь все вещи подобного рода, и право, никто не заметит, что ты не понимаешь их, если ничего не станешь говорить.

– Но Джордж, я не хочу сидеть молча целый вечер. Если уж нельзя ни о чем говорить, то я лучше соглашусь оставаться в этой комнате и читать какой-нибудь роман.

– Посмотри на леди Дамбелло: она не любит много говорить.

– Леди Дамбелло не может служить мне примером. Скажи же мне, пожалуйста, что такое этот мистер Паллисер?

– Племянник герцога. Будь он сыном герцога, его бы называли маркизом Сильвербридж.

– Значит, до смерти дяди он обыкновенный мистер?

– Да, весьма обыкновенный мистер.

– Как жаль. Но скажи мне, Джордж: если у меня будет сын, если он вырастет и если…

– Ах, какой вздор! Когда он будет и когда он вырастет, тогда и станем говорить об этом, а теперь я хочу спать.

Глава XXIV. Теща и тесть