Малый дом в Оллингтоне. Том 1

На другое утро мистер Плантагенет Паллисер, исполняя политическую миссию, отправлялся в путь до завтрака, но несмотря на это чувствовал комфорт благодаря предложенной ему булочке и чашке кофе. Общий завтрак в замке Курси подавали в одиннадцать часов, а в это время мистер Паллисер уже сидел в кабинете сильвербриджского мэра.

– Я должен уехать на поезде в три часа сорок пять минут, – говорил мистер Паллисер. – Кто же будет держать мою сторону?

– Со своей стороны я скажу несколько слов, потом Грауди, который надеется, что его будут слушать. Грауди всегда твердо стоял за его сиятельство.

– Помните, что мы явимся в зал собрания ровно в час. У вас на дворе будет стоять кабриолет, чтобы отвезти меня на станцию железной дороги. В случае неудачи, я не хочу терять ни минуты. Я буду здесь через полтора часа. Нет, благодарю вас, утром я никогда не пью вина.

Между тем в замке Курси было более свободного времени. Ни графиня, ни леди Александрина, не спустились вниз к завтраку, но это им простилось. Завтрак в замке был утренним столом, за который гостям предоставлялось полное право являться и не являться. Леди Джулия пришла весьма угрюмой, Кросби сидел подле своей будущей невестки Маргеритты, которая уже проявляла в отношении к нему самые теплые родственные чувства. Когда Кросби кончил пить чай, Маргеритта прошептала ему на ухо:

– Мистер Кросби, если вы можете уделить полчаса времени, маме было бы очень приятно видеть вас в своей комнате.

Кросби объявил, что рад услужить, и был чрезвычайно признателен, что его принимают уже в доме как зятя, но в то же время он чувствовал, что попал в западню и что, поднимаясь в собственные апартаменты графини, будто заверял своей печатью приказ о собственном заточении.

Несмотря на это он шел за леди Маргериттой легкой походкой, удерживая на лице улыбку.

– Мама, – сказала леди Маргеритта, – я привела к вам мистера Кросби. Ах, Александрина! Я не знала, что ты здесь, а то бы я его предупредила.

Графиня и ее младшая дочь завтракали вместе в будуаре графини, они сидели в приятном неглиже. Чайные чашки, из которых они пили, были сделаны из превосходного фарфора, а серебряный чайник и молочник отличались изящной отделкой. Помимо чая завтрак состоял из кусочков французской булки, которым даже не было позволено раскрошиться и превратиться во что-то бесформенное, и из бесконечно малого количества свежего масла. Если эта утренняя пища матери и дочери была до такой степени незначительна, то следовало предполагать, что они решили завтракать ранее обыкновенного. Графиня сидела в шелковом утреннем халате, испещренном роскошными цветами, на леди Александрине был надет белый муслиновый пеньюар, подпоясанный розовой лентой. Волосы ее, которые она обыкновенно носила длинными локонами, сейчас падали на плечи и, разумеется, придавали ее наружности особенную прелесть. При входе Кросби графиня встала и подала ему руку, Александрина оставалась на месте и в ответ на приветствие только слегка кивнула.

– Я опять побегу вниз, – сказала Маргеритта, – иначе бедной Эмилии не справиться со всем хозяйством.

– Александрина рассказала мне все, – сказала графиня с самой сладкой улыбкой. – И я дала ей мое полное согласие. Мне кажется, что из вас выйдет прекрасная пара.

– Премного обязан вам, – сказал Кросби. – Я уверен, что леди Александрина будет для меня прекрасной подругой.

– Да, в этом я не сомневаюсь. Она у меня добрая, умная девушка.

– Фи, мама, пожалуйста, не повторяйте мне детской сказочки о двух башмаках, которые пара друг другу.

– Я говорю правду, моя милая. Не будь ты умной девушкой, тогда не совершила бы того, что делаешь теперь. Будь ты ветрена и безрассудная, или если бы ты обращала внимание только на высокое звание, богатство и тому подобные вещи, ты бы, право, не согласилась выйти замуж за весьма обыкновенного человека, без всякого состояния. Я уверена, что мистер Кросби извинит меня за подобные выражения.

– Не беспокойтесь, графиня, – сказал Кросби, – я знаю, что не имею ни малейшего права считать себя выше обыкновенного.

– Прекрасно, мы не будем больше говорить об этом, – сказала графиня.

– И, пожалуйста, не говорите, – сказала леди Александрина. – Это похоже на проповедь.

– Прошу садиться, мистер Кросби, нам нужно с вами переговорить, а Александрина, если хотите, сядет подле вас. Как тебе не стыдно, Александрина, если он просит об этом.

– Не беспокойтесь, мама, мне и здесь хорошо.

– Ладно, моя милая, оставайся на своем месте. Она у меня откровенная девушка, мистер Кросби. С этим вы согласитесь, когда я скажу вам, что она передала мне все, о чем вы с ней вчера говорили. – Услышав это, Кросби немного изменился в лице, но не сказал ни слова. – Она говорила мне, – продолжала графиня, – о молоденькой леди в Оллингтоне. Какой вы шалун!

– Я был неблагоразумен, леди Де Курси.