Малый дом в Оллингтоне. Том 1

– Я уверена, что вы их любите, – сказала мистрис Дейл, – и мои дочери хорошо знают это.

– Как нельзя более я забочусь о том, чтобы пристроить их и доставить им средства к безбедной жизни. У меня нет своих детей, и потому детей двух моих братьев я считаю своими родными.

Мистрис Дейл не сомневалась, что Бернард будет наследником сквайра, и никогда не думала, что ее дочери могут иметь какие-нибудь права на это наследство. В фамилии Дейлов всем было известно, что старший в роде Дейлов по мужской линии должен быть наследником всего имения Дейла и всех денег Дейла. Она вполне признавала всю законность такого порядка вещей. Но ей казалось, что сквайр лицемерил, сказав, что любит и заботится о племяннике и двух племянницах как о родных. Бернард был ему как сын, и никто не оспаривал у дяди права на подобное отношение. Бернард был для него все и как наследник обязан был во всем повиноваться. Дочери же мистрис Дейл были для него не более того, чем могут быть племянницы для всякого дяди. Он не имел никакого права решать вопрос об их замужестве, поэтому мать мысленно вооружилась и приготовилась вступить в битву за свою собственную независимость и за независимость своих детей.

– Если Бернард женится удачно, – сказала она, – то, без всякого сомнения, это будет для вас большим утешением.

Этими словами мистрис Дейл хотела дать понять сквайру, что он не имеет никакого права беспокоиться о матримониальных делах других.

– Совершенная правда, – сказал сквайр. – Это было бы для меня величайшим утешением. А если бы он и Белл вступили в союз друг с другом, то, мне кажется, это было бы большим утешением и для вас.

– Бернард и Белл?! – воскликнула мистрис Дейл.

Никогда еще идея о подобном союзе не приходила ей в голову, и потому она, пораженная, осталась безмолвной. Она всегда любила Бернарда Дейла, питала к нему более родственной любви, чем к кому-либо из других Дейлов за стенами своего дома. Он был в ее доме как свой, ее дочери любили его, как родного брата. Но она никогда не рассчитывала на него как на будущего мужа Лили или Белл.

– Разве Белл не говорила вам об этом? – спросил сквайр.

– Ни слова.

– И вы никогда не думали об этом?

– Решительно никогда.

– А я думал об этом очень много, в течение нескольких лет, и у меня давно созрел этот план, а если он не исполнится, то я буду очень несчастлив. И Бернард, и Белл для меня очень дороги – дороже, чем кто-нибудь другой. Если бы мне довелось увидеть их мужем и женой, я бы спокойно оставил им место, которое занимаю как старший в роду.

Никогда еще сквайр не проявлял перед своей невесткой более теплого чувства, и никогда еще невестка не доверяла этому чувству с такой искренностью, как теперь. Она не могла не сознаться самой себе, что это неожиданное проявление горячей любви относилось и к ее дочери, и потому считала себя обязанной выразить за нее свою признательность.

– Вы очень добры, если думаете о ней, – произнесла мать, – очень добры.

– Я много, много о ней думаю, – сказал сквайр. – Впрочем, это теперь не относится к делу. Я должен сказать, что она отклонила предложение Бернарда.

– Разве Бернард делал ей предложение?

– Так, по крайней мере, он сказывал мне, и она отказала ему. Быть может, с ее стороны это было весьма естественно, потому что она не привыкла смотреть на него, как на будущего мужа. Я не виню ее. Я не сержусь на нее.

– Сердиться на нее! Да едва ли вы можете сердиться за то, что она не влюблена в своего кузена.

– Я и говорю, что не сержусь на нее. Но мне кажется, она могла бы еще поразмыслить об этом. Ведь вы не против такой партии, не правда ли?

Мистрис Дейл не дала сейчас же ответа, она начала обдумывать этот предмет и рассматривать его с различных точек зрения. С первого взгляда в этом браке было очень много хорошего. Все сопутствующие обстоятельства были в его пользу. Относительно самой мистрис Дейл этот брак обещал все, чего она желала. Он предоставлял ей возможность часто видеться с Лили, потому что, если бы Белл устроилась в старом фамильном доме, Кросби, весьма естественно, часто приезжал бы к своему другу. Она тоже, как и сквайр, любила Бернарда, и ей представлялось, что если брак этот состоится, то между ней и старым Дейлом восстановится доброе согласие и взаимное уважение.

– Ну, что же? – сказал сквайр, пристально смотревший в лицо своей невестки.

– Я все думала, – отвечала мистрис Дейл. – Так вы говорите, что она отказала ему?

– К сожалению, это правда. Впрочем, вы знаете…

– Я знаю, что это должно быть предоставлено ее воле.

– Если вы хотите сказать, что Белл нельзя принудить выйти замуж за ее кузена, то, конечно, мы все это знаем.

– Я хочу сказать еще больше.

– Что же?

– Что это дело надо предоставить решить ей. Ни вы, ни я не должны в этом случае прибегать к убеждению. Если он сам может убедить ее, тогда…

– Ну да, конечно. Он должен убедить ее. Я совершенно согласен с вами, что он должен сам защищать свое дело. Но послушайте-ка, Мэри… Ведь Белл всегда была покорна вам…

– Это правда.