Манговая дудочка

Учитель сел на свою циновку у столба. На уровне головы на столбе виднелись жирные тёмные пятна — следы масла, которым господин учитель смазывал свои волосы. Начался урок.

Почти каждый вечер побеседовать с учителем из деревни приходил Дину́ Пали́т или, Раджу́ Рай. Эти беседы очень нравились Опу, гораздо больше занятий. Господин Раджу Рай любил рассказывать о том времени, когда он имел табачную лавку на базаре в большом городе. Опу слушал его, открыв рот. Вот было бы чудесно поднять занавеску в своей маленькой лавке, сидеть в ней и резать табак, а потом пойти на реку, наловить рыбы и сварить рыбу с рисом! А вечером хорошо сесть у светильника и читать свою рваную «Махабхарату» или книжку баллад. За окном тёмная, дождливая ночь, мелко моросит дождь, вокруг никого нет, в пруду квакают лягушки… До чего же хорошо!

Когда Опу вырастет, он непременно откроет табачную лавку.

Когда же к учителю приходил господин Раджкри́шно Шанне́л, их разговоры были совсем другими. О чём бы они ни говорили, хоть о пустяке, господин Шаннел всегда умел украсить разговор выдумкой. Он больше всего на свете любил путешествовать. Ему не нравилось ездить одному, и он забирал с собой всю семью и возвращался в деревню, только истратив все деньги. Его часто можно было видеть перед храмом, где он сидел и задумчиво курил свою ху́кку[29]. Трудно было представить себе человека более привязанного к своей деревне, чем господин Шаннел.

И вдруг в один прекрасный день на дверях его дома появлялся замок. За дверью — ни звука. В чём же дело? Оказывается, господин Шаннел вместе со своим семейством отправился в горы Ви́ндхья или ещё куда-нибудь. Проходило много дней, и вдруг однажды, в полдень, в деревне раздавался скрип колёс, и все с удивлением видели, что господин Шаннел со всей своей семьёй возвращается в повозке, запряжённой двумя волами, из путешествия в дальние края. Он созывал соседей, расчищал с их помощью заросли крапивы и других сорняков и входил в дом.

С толстой палкой в руке приходил он в школу.

— Уважаемый, как поживаешь? — обращался он к учителю. — Сеть плетёшь? Много рыбы наловил?

Опу, который в это время зубрил таблицу умножения или учил что-нибудь другое, от радости расплывался в улыбке. Он пододвигался ближе к тому месту, где садился господин Шаннел. Занятия сразу прекращались. Грифельные доски и книги откладывались в сторону — как будто наступало воскресенье. Мальчики сидели затаив дыхание, с широко раскрытыми глазами. Каждое слово господина Шаннела они ловили с такой жадностью, с какой голодный набрасывается на пищу.

Однажды разговор зашёл о путешествии по железной дороге. Господин Шаннел рассказывал, где находятся горы Саватри́, как трудно пришлось его жене при переезде через них.

Он сказал, что в тех местах умеют готовить очень вкусное блюдо. Называется это блюдо «пенра́». Опу очень смеялся. Какое смешное название: пенра! Когда Опу вырастет, он обязательно попробует это кушанье.

Как-то во время своего путешествия господин Шаннел видел факи́ра[30], который круглый год живёт под фиговым деревом. Факир очень любил, когда ему давали покурить гаши́ш.

«Ну что ж, — говорил он накурившись, — каких фруктов или ягод ты хотел бы поесть? Скажи мне».

И, когда ему называли, он показывал на какое-нибудь дерево и говорил:

«Иди. Сорвёшь вон там, на той ветке».

Человек шёл к дереву и видел, что на манговом дереве вдруг вырос гранат или на дереве гуа́вы висит гроздь бананов.

— Это что, — возражал господину Шаннелу Раджу Рай. — Это всё только игра в чудеса. Вот однажды мой дядя…

Но Дину Палит перебил его:

— Раз речь зашла о чудесах, послушайте, что я расскажу. Это не сказка, я сам видел всё своими глазами. Кто из вас не знает возчика Будхо́ из Беледанги́! Того самого, который умер, когда ему исполнилось сто лет. Этот случай произошёл лет двадцать пять назад… Я был ещё молодым, но и тогда Будхо был сильнее любого из нас. Однажды — это было очень давно, мне тогда было двадцать, — я возвращался из Чакда́ в Гонгача́н. Ехали мы в повозке, запряжённой волами. Принадлежала повозка возчику Будхо. В ней, кроме него и меня, ехали моя тётка и мой племянник, он давно покинул деревню и живёт сейчас в городе. Так вот… Мы проезжали мимо поля Каншо́на, почти стемнело. Брат Раджу, конечно, знает, какие ужасы там случались тогда. У нас были деньги — мы, понятно, очень боялись. Знаете, где сейчас новая деревня? Вот там-то с нами всё и случилось. Как сейчас помню, к повозке подошли четыре здоровых парня и ухватились за неё сзади. С одной стороны — двое и с другой — двое. Когда я это увидел, у меня язык отнялся. Сижу и не знаю, что делать. А они идут рядом и держатся за край повозки. Идут и держатся, идут и держатся. Возчик Будхо заметил это и стал пристально так смотреть на них. Он показал нам знаком, чтобы мы молчали, а сам смотрит на них и что-то шепчет. Мы уже доехали почти до полицейского участка в Нобабгондже́, уже и базар видно. Тогда эти парни взмолились:

«Хозяин, мы ошиблись. Мы не знали, кто ты, отпусти нас!»