Мангуп

В одном из дворов вот уже несколько лет жила госпожа Джани со своими сыновьями и слугами. Цитадель казалась ей слишком мрачной, душной, да и не подходила она для усадьбы. Так что мужа она убедила построить дом в нижнем городе. Как оказалось, зря. Отряд из лучших воинов быстро нашел усадьбу жены такого человека. Вел их Орхан, получивший после этого дня прозвище Каракюрт…

— Орхан получил прозвище Каракюрт за убийство моей матери, — бесцветно говорит Титай.

Курту страшно видеть сейчас его лицо и взгляд, холодный и пустой.

— Да. За это.

— И кем же был мой отец?

Теперь воспоминания, которых осталось ничтожно мало с того ужасного дня, обретают смысл. Вот зачем Орхану была нужна клятва верности от ребенка. Вот зачем его вынудили отказаться от семьи.

— Им был Шир Джевэйд, правитель Эрбиля.

После дороги на корабле в волосах остаются крупинки соли. Хан достает одну из них и перетирает между пальцами, вслушиваясь в слова Айташа. Еще несколько дней назад Мелек сидел на белоснежном троне, а они кланялись ему после бешеной скачки. Теперь же они разделяют отдых в узкой комнате, и нет никакого желания ставить их на колени: каждый здесь оказался достойным человеком. К тому же в жизни Герая уже случались истории, отдаленно похожие на эту.

Когда погиб его отец, несколько лет юному Мелеку приходилось прятаться по лесам со своим слугой. Тогда необходимость вести скрытный образ жизни казалась горем, наказанием, бременем тоски. Сейчас же он снова оказался среди беглых. Но скрывались они абсолютно иначе: молодые и злые, веселые и полные сил, несломленные и не затаившие на весь мир смертельной обиды, Убийцы Королей вызывали в нем искренний восторг.

Ему пришлось тайно уехать из Таврии, прятаться на корабле, пробираться ночью в темницу и вытаскивать преступника, ставшего любимцем народа. О, нет, он ни о чем не жалел! Эта история, похожая на старую сказку, непременно станет достоянием двора.

Алексей рассмотрел каждого в той комнате. Молодые, горячие, вооруженные до зубов разбойники, как из сказок. Вот они сидят — настоящие, смотрят, слушают. Но потом Курт уводит их в другое помещение, начинает свой рассказ, и в голове князя последние осколки занимают место в сложной мозаике истории Титая. Ее раздробило, разбросало по свету, и кусочки находились по всей карте: от Таврии до душного Эдирне.

Слушая рассказ Курта, князь неотрывно смотрит на Титая. Видит, как едва не сияют в тусклом свете отраженной луны его глаза. Сейчас они кажутся почти белыми.

Подозревал, что происходит он не из самой низкородной семьи, но чтобы так… Наследник правителя, значит. Политический заложник. Это многое объясняет. И то, что его не клеймили, не оскопили, что не могли казнить, — только наказывать. Постоянно наказывать и ненавидеть за то, что не могут дойти до конца. И ясно становится, почему Джахан пытался устроить его внезапную скоропостижную кончину именно в Доросе, на другом краю карты.

— Так, значит, ты не евнух? — Хан приходит к похожим выводам и задает весьма волнующий, но риторический вопрос, скрещивая руки на груди. — Ты знал?

Алексей кивает, пряча невольную улыбку. Хан возводит очи горе. Юный принц древней Ассирии жил с его женами, ел его еду и, кажется, очень важен для его лучшего друга.

— Султан Мурад — жестокий и властный человек. Я не могу понять одного: что такого сделал Орхан, чтобы ему было позволено оставить у себя столь важного заложника? И сделал ли? Вот в чем вопрос.

Сказанное заставляет задуматься всех. Ответ может сослужить хорошую службу в их деле. Мелек откидывается спиной к пыльной стене и проводит по рукояти кинжала. Появляется у него одно желание, для которого причин достаточно даже у него, хотя он лично никогда не был ни другом Кира, ни явным врагом Империи.

— Мы можем его убить? Орхана этого?

Алексей качает головой, поднося к губам руки, сцепленные замком:

— Султан бы не оставил наследника завоеванной страны у своего подчиненного ни при каких условиях. Уверен, он до сих пор думает, что Титай был убит сразу при нападении. — На ум приходит и еще одна догадка: — Иначе им не приказали бы забыть имена. Всем, привезенным из Эрбиля.