Манифест Рыцаря (СИ)

От прошлой Туригутты Чернобурки осталось так мало. Синеватая рябь татуировок. Шрамы, побелевшие и затерявшиеся, с годами она начала забывать, какие и когда получены. Но ружская смуглость, яркие индиговые полосы боевой раскраски, амулеты в разноцветных косичках, где было всё это? Истреблено суровой аскезой военной службы, знавшей чёрно-белые воинские костюмы триумфа и серые краски траура.

И кровь. Много крови. Все её оттенки.

— Сюда, мастер-леди, — почтительно поклонился юноша-ученик, распахивая ворота, ведущие к аллее Павших Мучеников. Тури не сразу сообразила, что обращается он к ней.

Самой себе женщина казалась самозванкой. Мастер-леди, кто это? Как может быть ею Чернобурка, Степная Нечисть? Или может — вновь Туригутта вспомнила своё отражение среди прочих. Оно было похоже на них, напыщенных, благородных леди-воительниц в белых вуалях…

Солнечный зимний день в Элдойре способствовал многолюдным улицам. Спешили нарядные горожанки в храмы и алтари. Мальчишки затевали гурьбой зимние забавы на первом выпавшем снегу. Девицы неспешно прогуливались вдоль улиц, держась под руки с подружками. У харчевен песком посыпали мостовые угодливые зазывалы.

Тури бездумно двигалась вперёд, сквозь город, не чувствуя под сапогами земли. Она пересекла два или три спуска, прошла через Конюшенный переулок, по извилистым лестницам срезала путь через квартал, погуляла у зернохранилищ и старых мельниц, переделанных и обжитых предприимчивыми торговцами, и двинулась к западным воротам. Чуть южнее, в тихом квартале Башен, спохватилась. Как так вышло, что ноги сами несли по знакомому маршруту, и откуда она его помнила спустя столько лет?..

У кованых узорных ворот, изысканно-дорогих, без вычурной отделки, Туригутта Чернобурка стояла долго.

Было бы проще шагнуть с подвесного моста в ледяную реку, чем постучать в ворота.

Возможно, его нет дома. Полководец почти наверняка отсутствует в городе, решая важные дела где-нибудь — где угодно, в каком угодно углу Поднебесья.

Возможно, Тури вовсе не стоит вновь встречаться с ним.

Уже очень давно Ниротиль — искажённый, поблёкший двойник себя самого, яркого, блистательного воина, ничего не боявшегося, не страшащегося нарушать любые правила. Ради победы.

«На хер победу; много радости она принесла?» На решительный стук в ворота привратник явился моментально.

— Дома ли твой господин?

— Кто спрашивает? — церемонно поинтересовался седовласый пожилой мужчина, и Туригутта приготовилась представиться, отстёгивая привычно воеводские ножны от ремня…

— Добрый друг, кто там у дверей? — раздался вдруг сверху женский голос, и Тури замерла, перешагивая через порог, невольно схватившись за эфес любимой сабли.

…Годы украсили леди Орту. Застенчивая девочка из прошлого, озабоченная холодностью мужа, ушла. Тури мало помнила её лицо. Едва могла перечислить и обозначить отдельные черты ненавистной супруги полководца: голубые глаза, румянец, чуть вьющиеся волосы, одинаковые серые платья. Она была незаметной в окружении глинобитных хижин Мирмендела, она терялась в каменных дворцах Флейи.

Ничего общего с роскошно одетой госпожой, окаменевшей при виде воеводы точно так же, как и сама воевода. Оставшиеся в прошлом глинобитные хижины, воинские шатры и дворцы чужбины меркли перед мозаичными стенами, дорогими коврами и изящными сундуками, выставленными вдоль стен. Новый богатый дом Ниротиля — незнакомая для Тури часть его жизни.

Не сводя глаз с леди Сонаэнь, Туригутта прищурилась, кашлянула и провозгласила громко, зная, что хотя бы один оруженосец в доме присутствует:

— Мастер-леди Туригутта Чернобурка к брату Ниротилю!

Послышалась знакомая хромающая поступь из внутреннего двора. В домашнем одеянии, отряхивающий руки — неужели Тило дошёл до садоводства, быть того не может, — весь дышащий незнакомым, невоинским уютом и умиротворением, он явился.

Демонстрируя щетину на подбородке. Чистую одежду с вышивкой. Ухоженные ступни оседлого жителя.

Оглянулся на жену — безмолвную свидетельницу встречи старых соратников, любовников, бывших друзей. Тури прищурилась. Комок в горле бился в такт с участившимся сердцем.

Настоящая леди, его жена; леди от рождения, никакого «мастер» перед именем. Леди в дорогих сафьяновых туфлях, тёмной парче, кружевном покрывале. Леди без шрамов, синяков, мозолей и царапин. Есть только несмываемое — для Тури — пятно измены; предательство тем тяжелее, что Тило измену простил. Вот она, прощённая, никем не проклинаемая; забытый позор мужа, очевидная гордость дома. Никогда не носившая тяжёлых сумок, не вязнувшая в грязи за обозами, не ловившая стрел и копий, когда кто-то целился в него…

Короткий поединок взглядов оставил Туригутту на взводе, когда леди Орта безмолвно поклонилась супругу и покинула балкон.

— Заходи, — бросил Ниротиль воительнице, и она проследовала за хозяином во внутренний двор.

Вместо оруженосца обнаружился молоденький ученик. Глядя круглыми глазами на воеводу, он дважды споткнулся, поднося ей воду. Тури вздохнула. Некоторые вещи не меняются.