Манипуляции: как опознать и обезвредить. Секретное оружие в личном и деловом общении

Помните первые строки лермонтовского «Бородино»: «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…». Меня ребенок в свое время спрашивал: «У автора этого стихотворения был такой родственник – «дядя»?» Так, мы видим, что термин «дядя» тоже используется в нескольких значениях. Но объектом манипуляции с этой точки зрения мы становимся, когда не уточняем значение. Такой прием может использоваться и в пропаганде: когда западные СМИ распространяют информацию вроде – «трудно обнаружить руку Москвы в каких-то фактах», то люди могут воспринять это по-разному. Если ее – руку – трудно обнаружить, значит: «ее там нет»? Или «ее не найти, значит, хорошо замаскирована»? Так западные пропагандисты сеют семена сомнения в головы граждан.

Можно привести примеры, как неоднозначность выражений имела и печальные последствия. В начале 1990-х в России еще не была сформирована правовая культура в бизнесе, и поэтому очень большое количество договоров сопровождалось целыми глоссариями: «Договаривающиеся стороны под термином «NNN» имеют в виду следующее…». Можно вспомнить не один конфликт между компаниями, возникший из-за разного понимания слова «предоставить». Ведь этот термин может иметь, как минимум, два значения. «Предоставим» – доставляем до места, и «предоставим» – даем возможность забрать. Пока не была сформирована мощная правовая культура, случались подобные конфликты.

Что делать в этом случае? У нас есть только один способ минимизации манипуляций этого типа: четко декларировать значения употребляемых терминов, избегая их неоднозначности.

Кстати, почти 80 % примеров комического построено как раз на таких подменах. Но если бы дело касалось только юмора… Вспомним многочисленные манипуляции, претензии, недовольство, а порой и агрессию, связанные с неоднозначным употреблением самых распространенных терминов. Возьмем, например, важнейшую категорию «ответственность», которая лежит в основе любого эффективного взаимодействия и договоренностей. А оказывается, что все люди ее по-разному понимают:

– «ответственность» – дееспособность, то есть способность нести юридическую ответственность (уголовную, административную, материальную и т. п.)

– ответственность» – способность к интеллектуальному предвидению («ты безответственно поступил: как ты не подумал, к чему это приведет?»

– «ответственность» – основной ресурс для достижения цели («на вас возлагается ответственность», «вам поручено»)

– «ответственность» – способность к психологическому сопереживанию («болеет за дело», «волнуется, ночи не спит…» – хотя при этом может и ничего и не делать!)

– «ответственность» – как обязательность («я ответственный: если пообещал – сделаю!»)

– «ответственность» – как исполнительность («вы мне сказали – я сделал, значит, я ответственный человек»)

Уже на примере последних двух пониманий этого термина мы видим, что человек может быть исполнительным, но необязательным или наоборот… Так что же такое ответственность? Может это комплексное понимание этих значений? Пока мы не установим и не продекларируем значение этого термина в нашем взаимодействии, мы увеличиваем нашу манипулятивную виктимность. Так, отождествляя ответственность с исполнительностью и выполнив все порученные вам кем-то действия, вы все равно можете быть объектом претензии со стороны манипулятора, который вам говорит: «Вы, конечно, сделали все, что я вам сказал… А вот действие NNN не пришло вам на ум? Да, я этого не говорил, а самому трудно было догадаться?» Очевидно, что манипулятор ответственность понимает не только как чистую исполнительность, но и как то, что он или ситуация подразумевает… А где об этом сказано? В свое время, желая минимизировать подобную степень «подразумеваемого», российский бизнес чуть не вступил на тупиковый путь. Он стал прописывать все возможные варианты в должностных инструкциях и обязанностях. А всего ведь не пропишешь. Тогда возникает вопрос: что же должно быть мерилом принятия сотрудником решения в ситуациях непрописанных? Тут и должны быть продекларированы ценности компании, подразделения. Но они носят, как мы убедились, у очень многих людей довольно размытый характер, и мы дадим технологии преодоления этой размытости.

Итак, как мы можем стать объектами манипуляций с лексической точки зрения? Когда не устанавливаем значений употребляемых терминов, основываясь на интуитивных представлениях, порой весьма смутных.

Вторая проблема, связанная с лексическим аспектом, – это субъективные проблемы участников коммуникаций. Есть, по крайней мере, три реальных недостатка, препятствующие эффективным коммуникациям, с точки зрения лексического аспекта. Первое – ограниченность активной лексики. Второе – многословие. И третье – слабая образность. Эти три обстоятельства зависят от человека, и могут являться как основой для манипулирования, так и основой для управления с какими-то благородными целями.