Мао Цзэдун

Дискуссию о победоносном шествии Красной армии через всю страну оборвал Чан Кайши, заявивший, что в течение ближайших шести месяцев он навсегда покончит в Цзянси с «красной угрозой». Под свои знамена Чан собрал стотысячное войско, но и противостояли ему уже не те полуголодные партизанские отряды, которые удалось без особого труда выбить из Цзинганшани зимой 1928 года. Тогда под началом Мао и Пэн Дэхуая стояли всего четыре тысячи человек, лишь половина которых имела в руках настоящее оружие. Сейчас же Первая фронтовая армия насчитывала сорок тысяч бойцов, вооруженных современными винтовками.

С точки зрения профессиональных военных, боевые качества этой армии оставляли желать много лучшего. Ее части состояли в основном из неграмотных крестьян, в войсковых лагерях приходилось повсюду вешать таблички «На землю не плевать!» и «Пленных не грабить!». Но примерно за год из этого грубого, необработанного материала политработникам Красной армии удалось создать идейно организованную и боеспособную силу.

В частях проводились уроки ликвидации неграмотности. Крепла дисциплина. Среди офицерского состава с успехом применялась система поощрений и продвижения по службе. К желающим вступить в ряды армии предъявлялись жесткие требования: «Возраст — от 16 до 30, рост — не менее 160 сантиметров, отсутствие серьезных заболеваний». Мао пояснял:

«Разборчивость была вынужденной: плохое зрение мешало целиться и стрелять, глухие не слышали приказов, ввалившиеся носы в большинстве случаев свидетельствовали о наследственном сифилисе, заики не могли общаться с командирами. Слабое здоровье не только означало неспособность вести бой, оно же служило источником заразы и для других».

На поле боя действовали звенья первой медицинской помощи, отдельные команды занимались выносом и погребением погибших. В армии существовали службы снабжения и транспорта, были ведавшие вопросами безопасности особые отделы, подразделения разведки и военной топографии.

Начиная с июня 1930 года Мао и Чжу Дэ ежедневно издавали по нескольку подробных приказов, определявших порядок ведения боевых действий, маршруты выдвижения войск, инструкции караулам и правила пересечения водных преград — словом, все то, что обеспечивало жизнедеятельность двадцати армейских подразделений. У обоих командиров появились адъютанты, на смену гонцам и боевым сигнальщикам пришли полевые телефоны.

И все же был аспект, в котором Красная армия безнадежно отставала от своего противника: боевая техника. После неудачной попытки захватить Чанша Мао приказал при малейшей возможности захватывать гоминьдановские радиостанции вместе с их персоналом; добытым в бою оружием врага комплектовались пулеметные и артиллерийские расчеты. Однако Коминтерн по-прежнему считал любимое детище КПК «недовооруженным, страдающим от из рук вон плохо поставленной службы вещевого снабжения и чрезвычайной нехватки артиллерийских боеприпасов».

В 1930 году начался переход, причем во многом благодаря пресловутой «лилисаневщине», от партизанской войны к тактике мобильных военных действий. Для эффективного отпора готовившемуся Чан Кайши окружению армии требовалась совершенно новая стратегия. 30 октября на совещании Фронтового комитета возле деревни Лофан, в ста двадцати километрах к юго-западу от Наньчана, Мао впервые предложил принцип «глубокого заманивания противника». Суть его, как и у всякой серьезной идеи, была на редкость проста и являла собой лишь маленький шажок вперед от тактики, применявшейся еще в Цзинганшани: «Враг наступает — я отхожу; враг устал — я нападаю». Новая редакция звучала так: «Заманить противника в глубину территории советского района, измотать его, а затем уничтожить». В результате, говорил Мао, «мы выработаем тактику затяжной войны»:

«Противник стремится навязать нам войну короткую и быструю, но мы просто уйдем от нес. В его рядах неизбежны всяческие противоречия, поэтому он захочет как можно быстрее разбить нас и заняться своими внутренними конфликтами… Сделаем вид, что поддались на уловку, и, когда враг погрязнет в распрях, нанесем свой сокрушительный удар».

У предложения Мао оказалось немало критиков. Некоторые считали новую стратегию идущей вразрез с наступательной политикой, которую проводил Ли Лисань, и совершенно несовместимой с теорией «революционного подъема», а также директивой центра на захват крупнейших городов. Другие не без оснований опасались разрушительных для «красных зон» последствий прохода по ним войск националистов. Но после того как Чжу Дэ поддержал идею Мао, с ней согласился и Фронтовой комитет. На следующий день новый план боевых действий довели до командиров частей.

На протяжении шести недель армия Чан Кайши преследовала отступавшие по холмам центральных районов Цзянси отряды Красной армии. Коммунисты без боя отдавали врагу уезд за уездом: Цзишуй, Цзиань, Юнфэн, Лэань и Дунгу, зигзагом продвигаясь к югу — туда, где могли рассчитывать на наиболее мощную поддержку крестьянства.