Мао Цзэдун

Сделанный им «шажок» имел весьма далеко идущие последствия для армейских организаций и всей партии в целом.

Получив благословение на чистку, Лю Шици с охотой принялся за работу, и через несколько месяцев из рядов партии были исключены сотни помещиков и крепко стоящих на ногах крестьян. В мае в партийной документации впервые начали появляться упоминания о таинственной организации «АБ-туаней»[41], члены которой прокрались в руководство парткомов уездов Цзиань, Аньфу, Юнфэн и Синго. Эта организация, известная позже как «Антибольшевистская лига» (буквы «А» и «Б» означали соответственно высший и низший уровень членства, наподобие степеней посвящения у масонов), состояла из представителей крайне правого крыла Гоминьдана. Основанная в Цзиани в 1926 году, лига была почти неизвестна за пределами Цзянси, где наряду с другими реформистскими движениями она пыталась противостоять росту влияния коммунистов. Вступление в политическую схватку новой силы логически вполне объяснимо, сомнения вызывало лишь количество членов лиги.

К октябрю, когда отряды Красной армии захватили Цзиань, более тысячи коммунистов в юго-западных районах провинции Цзянси были приговорены партией к смерти как «тайные агенты «АБ-туаней».

Какую роль в их «разоблачении» сыграл Мао, сказать трудно. На первый взгляд, существуют свидетельства его непосредственного участия. Даже если не принимать во внимание тесную связь Мао с Лю Шици, Фронтовой комитет нес полную ответственность за работу Специального комитета юго-западных районов Цзянси. В июле, когда Красная армия продвигалась на север, к Наньчану, Мао получал подробные разведывательные донесения о деятельности «АБ-туаней». Но в то время широкие аресты ее членов еще не сопровождались их массовыми казнями. Партийная чистка становилась по-настоящему кровавой лишь после ухода армии.

Толчком послужило возвращение в Цзянси Ли Вэньлиня, чьим отсутствием и объяснялся стремительный взлет Лю Шици. Выходец из зажиточной крестьянской семьи, тридцатилетний Ли Вэньлинь был одним из основателей «красной зоны» в Дунгу и произвел на Мао самое положительное впечатление еще весной 1929 года, когда армия, уходя от преследования чанкайшистов, пришла на юго-запад провинции. Летом на совещании руководителей советских районов в Шанхае Ли Вэньлинь завязал дружбу с Ли Лисансм. В августе, пока Мао находился в поездке по Хунани, он сменил Лю Шици на посту секретаря Специального комитета, который принял курс Ли Лисаня на захват армией городов и решение о проведении радикальной земельной реформы. Вскоре после этого Ли Вэньлинь стал и руководителем провинциального «комитета действия».

Одним из первых актов новых властных структур стал приказ о применении «самых жестоких пыток» с целью выявления агентов «АБ-туаней». В тексте приказа подчеркивалось, что допросам должны быть подвергнуты и те, кто «в своих словах представляются нам самыми преданными, прямодушными и положительными товарищами». Число казненных росло день ото дня, поскольку каждое признание вело к арестам новых жертв, а каждая жертва на допросах тоже не молчала. Когда в октябре Мао приезжал в Цзиань, то столкнулся с ситуацией намного более запутанной и сложной, чем та, какой он представлял ее себе в начале чистки. Если в то время проблема заключалась лишь в просочившихся в местные парткомы «крупных землевладельцах и зажиточных крестьянах», то сейчас Мао сообщил в ЦК, что «на руководящих постах остались лишь гоминьдановские агенты, занятые организацией покушений[42], пытающиеся установить связь с «белыми» армиями и строящие заговор с целью уничтожения очагов советской власти».

В ответ на их действия Мао принял решение об углублении чистки. 26 октября вместе с Ли Вэньлинсм он обратился с призывом «изгнать богатеев-контрреволюционеров из местных советских органов, казнить всех агентов Гоминьдана и начать активную кампанию по выявлению враждебных элементов в Красной армии».

Через четыре дня наметившееся было единство действий Мао расколол сам, предложив партийным организациям провинции тактику «глубокого заманивания противника». Для тех, чьи деревни стояли на маршрутах продвижения гоминьдановских войск, новый курс нес смертельную опасность, в которой окажутся с приходом врага их ближайшие родственники, дома и угодья. Когда Красная армия начала отступать на юг перед надвигавшимися отрядами Чан Кайши, в частях запахло мятежом.

В Хуанпи, где армия должна была перегруппировать силы и заняться подготовкой к предстоящим боям, политотделы приступили к так называемой кампании по консолидации, в ходе которой предполагалось избавиться от всех, кто вызывал хотя бы малейшие сомнения. Первым не выдержал допроса командир полка Гань Личэнь. После жестоких побоев он признался в том, что являлся агентом «АБ-туаней». Ничего другого от него и не требовалось. Перед лицом превосходящих сил противника Красная армия начала погружаться в бездны чистки.