Мао Цзэдун

2. О делах политического характера. Само собой понятно, что после роспуска Коминтерна никто из его бывших руководителей не может вмешиваться во внутренние дела компартий. Но в частном, дружеском порядке не могу не сказать Вам о той тревоге, которую вызывает у меня положение в Китайской компартии. Вы знаете, что мне приходилось, начиная с 1935 г., близко и часто непосредственно заниматься китайскими делами. На основании всего того, что мне известно, я считаю политически ошибочным курс на свертывание борьбы с иноземными оккупантами Китая, а также и замечающееся отклонение от политики единого национального фронта. В период национальной войны китайского народа подобный курс грозит поставить партию в изолированное от народных масс положение и способен привести к опасному обострению международной войны, в которой могут быть заинтересованы только оккупанты и их агенты в Гоминьдане. Я считаю политически неправильной проводимую кампанию против Чжоу Энлая и Ван Мина, которым инкриминируется рекомендованная Коминтерном политика национального фронта, в итоге которой они, якобы, вели партию к расколу. Таких людей, как Чжоу Энлай и Ван Мин, надо не отсекать от партии, а сохранять и всемерно использовать для дела партии. Меня тревожит и то обстоятельство, что среди части партийных кадров имеются нездоровые настроения в отношении Советского Союза. Сомнительной мне представляется также и роль Кан Сина. Проведение такого правильного партийного мероприятия, как очистка партии от вражеских элементов и ее сплочение, осуществляется Кан Сином и его аппаратом в таких уродливых формах, которые способны лишь посеять взаимную подозрительность, вызвать глубокое возмущение рядовой массы членов партии и помочь врагу в его усилиях по разложению партии. Еще в августе с[его] г[ода] мы получили из Чунцина совершенно достоверную информацию о том, что гоминьдановцы решили послать своих провокаторов в Яньань с целью поссорить Вас с Ван Мином и другими партийными деятелями, а также создать вражеское настроение против всех тех, кто жил и учился в Москве. Об этом коварном намерении гоминьдановцев я Вас своевременно предупредил. Сокровенное желание гоминьдановцев – это разложить компартию изнутри, чтобы таким образом легче ее разгромить. Для меня не подлежит сомнению, что Кан Син своей деятельностью льет воду на мельницу этих провокаторов. Простите мне эту товарищескую прямоту. Но только мое глубокое уважение к Вам и твердое убеждение, что Вы, как общепризнанный вождь партии, заинтересованы видеть вещи в их подлинном свете, позволяет мне говорить столь откровенно.

Прошу Вас ответить мне тем же путем, каким я пользуюсь для посылки Вам настоящего письма.

Жму крепко Вашу руку!»[126]

19 января 1944 года от Мао пришел ответ на эту шифровку: «Т[оварищу] Димитрову.

1) Антияпонская борьба нами не свертывается. Наоборот, в 1943 г. части 8-й армии десятки раз проводили активные операции против японцев. В результате этого возвращена часть районов, потерянных в 1940 и 1942 годах.

Численный состав 8-й армии сейчас около 500 000 человек. Борьба против японцев в 1943 г. проводилась весьма ожесточенно.

2) Наша линия в отношении сотрудничества с Гоминьданом остается неизменной. В июле 1943 г. сложилась очень напряженная и опасная обстановка. Гоминьдан готовился провести вооруженное наступление против Особого района. В результате всесторонних мер, принятых нами, удалось избегнуть столкновения. Возможно, что подобная напряженная обстановка может сложиться в 1944 г. Наша политика, наши меры будут направлены к тому, чтобы избегнуть вооруженного столкновения.

3) Наши взаимоотношения с Чжоу Эньлаем очень хорошие. Мы вовсе не собираемся отсекать его от партии. Чжоу Эньлай имеет очень большой успех и прогресс.

4) Ван Мин проводил разнообразную антипартийную деятельность. Обо всем этом доведено до сведения всех партийных кадров. Но мы не думаем делать это достоянием гласности всей партийной массы и, тем более, не собираемся опубликовать это для сведения всех беспартийных масс. Результатом проработки всех ошибок Ван Мина среди высших партийных кадров является то, что эти кадры еще более сплотились, объединились.

5) Заверяю Вас и могу поручиться, что т[оварищ] Сталин, Советский Союз в Компартии Китая пользуются любовью и высоким уважением…

б) С моей точки зрения, Ван Мин является ненадежным человеком. Ван Мин раньше арестовывался в Шанхае. Несколько человек говорили, что он, будучи в тюрьме, признался в принадлежности к Компартии. После он был освобожден… Говорили также о его сомнительной связи с Мифом. Ван Мин проводил большую антипартийную деятельность.

Кан Син является надежным человеком. Проверка кадров проводится не его аппаратом. Они занимаются разработкой только части шпионов.

Проверку кадров мы проводили всесторонне и глубоко.

Мао Цзэдун».

7 января Мао Цзэдун послал вторую телеграмму:

«Т[оварищу] Димитрову.