Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Масштабы работы местных органов госбезопасности по выявлению и проверке прибывающих в область граждан иллюстрирует работа УНКГБ по Свердловской области. По материалам документов, хранящихся в фонде 1 архива УФСБ РФ по Свердловской области, в результате оперативно-чекистской работы за 1945 г. УНКГБ по Свердловской области выявлено и разоблачено 153 «шпиона, агента иностранных разведок и полицейских органов противника». К 1 января 1946 г. в Свердловскую обл. прибыло 476 репатриантов, из них на 98 чел. поступили регистрационные материалы со сборно-пересылочных пунктов. В 1946 г. в результате оперативных мероприятий органами госбезопасности области было арестовано 118 чел., из них 23 изменника Родине, 43 предателя и 52 немецких пособника[680]. На 1 ноября 1946 г. было проверено 34 796 чел. (из них арестовано ок. 10 %)[681]. По данным НКВД, на 24 января 1946 г. на территории СССР органами госбезопасности разыскивалось 4313 чел. По Свердловской обл. на 1 ноября 1946 г. в розыске находилось 220 чел.[682] По состоянию на 1 ноября 1946 г., по области насчитывалось 116 дел и дубликатов, на 15 марта 1947 г. это количество за счет оперативных мероприятий возросло и составило 243 дела и дубликата и 128 предварительных разработок. С 1 января по 10 декабря 1951 г. следственным отделом было закончено и направлено по подсудности 189 дел на 209 чел., подозреваемых в государственных преступлениях[683].

Результатом оперативной работы органов госбезопасности Удмуртской АССР, Алтайского и Красноярского краев, Кемеровской, Курганской, Свердловской и Томской областей стал арест 3503 чел. за измену Родине и изменнические настроения, предательство и пособничество оккупантам. Из них по розыскным спискам 2-го Управления НКВД — НКГБ СССР, ГУКР «СМЕРШ» НКО СССР и циркулярам 1-го Спецотдела НКВД СССР было выявлено 32 чел., или 0,9 % от общего числа. В остальных случаях аресты производились на основе местных агентурных материалов, по инициативе руководства вышеуказанных территориальных органов госбезопасности Урало-Сибирского региона[684]. В 1955 г. начался пересмотр «фильтрационных» дел, в результате которого были вынесены заключения. Большинство дел было закрыто, а бывшие «фильтранты» сняты с оперативного учета.

Анализируя материалы по «фильтрации», всех подлежавших проверке граждан можно подразделить на отдельные группы по разным критериям. Прежде всего, «фильтранты» могут быть поделены на тех, кто не покидал границ Советского Союза, и тех, кто во время войны выехал или был вывезен из страны, а позднее репатриирован. В свою очередь, внутри этих двух групп можно произвести общее деление на военнослужащих и гражданских лиц.

До выхода советских войск к границам страны среди «фильтрантов» преобладали военнослужащие, находившиеся в плену, окружении и на оккупированной территории в границах СССР. После выхода Красной армии за государственную границу основу «фильтрантов» постепенно стали составлять репатрианты из числа гражданских лиц. С репатриацией советских граждан связано численное увеличение контингента лагерей, появление новых лагерей и лагерных отделений и образование специализированного отдела. Эти процессы объяснялись как объективными причинами (увеличение потока граждан, возвращающихся из плена), так и большим недоверием властей к данному контингенту и ставившими первостепенными задачами послевоенное восстановление страны.

Согласно директиве НКВД № 97 от 18 июня 1945 г., весь спец-контингент, подлежащий проверке в ПФЛ, разделялся на две учетные группы: «Первая группа — все военнослужащие Красной Армии (офицерский, сержантский и рядовой состав), находившиеся в плену и окружении противника, независимо от их деятельности за время пребывания в плену или окружении.

Вторая группа — все невоеннослужащие, проживавшие на оккупированной территории и работавшие при немцах в качестве сельских старост, рядовых полицейских, рядовых участников „Народной стражи“, „Народной милиции“ и других подобных организациях, созданных немецко-фашистскими захватчиками»[685].

Таблица 5

Соотношение репатриантов и внутренних перемещенных лиц[686]

По состоянию на 1 марта 1946 г., из 4 440 901 репатрианта 2 871 329 составляли гражданские лица и 1 569 572 бывших военнослужащих[687]. Проверку проходили прежде всего граждане призывного возраста, а также лица, вызывавшие подозрения или в отношении которых имелись компрометирующие материалы.

По данным ФСБ России, органами по репатриации в 1944–1946 гг. было учтено более 2 млн военнослужащих, находившихся в плену, из них 1 836 562 чел., в т. ч. 126 тыс. офицеров, были репатриированы. Органами военной контрразведки на 1 октября 1944 г. было арестовано 11 556 чел. за совершение особо опасных и иных государственных преступлений во фронтовых условиях и в фашистском плену. В 1944–1956 гг. были арестованы и осуждены за переход на сторону врага 36 930 чел.[688]