Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Имеющиеся у переселенцев документы зачастую не соответствовали необходимым требованиям. Инспекторы по эвакуации докладывали о наличии «почти» у всех колхозников «сохранных» расписок на картофель, овощи, зерно и скот без оплаты, и отмечали, что эти документы написаны на обыкновенных листах бумаги кладовщиками Заготзерно и заверены районными уполномоченными НКЗаг, и по ним выдачу производить нельзя. Предлагалось «обязать Облуполнаркомзаг, чтобы последний через наркомат заготовок как можно быстрее разрешил этот вопрос и разъяснил райисполкомам»[1103].

По всем этим вопросам были сделаны запросы в правительственные органы. В ответ последовало указание наркома заготовок СССР К. Субботина от 11 декабря 1941 г., в соответствии с которым требовалось сличать списки от контор Заготзерно, принявших зерно по месту выезда, с имеющимися на руках у спецпереселенцев-немцев документами[1104]. Таким образом, условия получения зерна немцами значительно усложнились.

В некоторых районах зерно все же выдавали. Так, из Топкинского района докладывали, что «выдача зерна, за исключением проса, произведена почти полностью через Заготзерно»[1105]. Но подобная ситуация встречалась крайне редко. В большинстве районов, несмотря на наличие директив о производстве расчетов, зерно не выдавалось. Жалобы переселенцев на невыдачу зерна поступали в центральные и местные органы власти практически из всех регионов вплоть до 1943 г., когда на основании распоряжения Наркомата заготовок СССР выдача зерна вообще была прекращена «за давностью сроков переселения»[1106].

Однако у переселенцев продолжало оставаться значительное количество нереализованных квитанций (только в Красноярском крае на 5 тыс. ц зерна), поэтому заместитель наркома внутренних дел СССР В. В. Чернышов просил наркома заготовок СССР К. Субботина продолжить обменные операции с немцами ввиду их тяжелого материально-бытового положения[1107].

Не лучше обстояли дела с компенсацией немцам за скот, сданный личными хозяйствами. В принятом 8 сентября 1941 г. постановлении Новосибирского обкома и облисполкома предусматривалась равнозначная выдача скота с пунктов Заготскота[1108]. В конце сентября 1941 г. решением облисполкома был утвержден порядок удовлетворения прибывающих переселенцев зернофуражом, скотом, денежными средствами, кредитом на основе предъявляемых обменных квитанций и актов, выданных на местах выселения, согласно утвержденной СНК СССР 30 августа 1941 г. инструкции[1109]. Эта инструкция однозначно провозглашала полную и равнозначную компенсацию. Решением вопросов компенсации на местах должны были заниматься Заготскот, Уполнаркомзаг и т. п. Райисполкомы в своих решениях по трудовому и хозяйственному устройству немцев-спецпереселенцев подтверждали свою «готовность» выдать скот в соответствии с приемными квитанциями[1110].

Во всех постановлениях и решениях региональных и местных органов власти фигурировала установка на снабжение немцев скотом в соответствии с инструкцией о переселении, то есть по «имеющимся обменным квитанциям»[1111]. В связи с этим местным органам предлагалось провести учет скота, необходимого для выдачи переселенцам.

Выборочные данные по некоторым районам Новосибирской обл. свидетельствуют о том, что спецпереселенцы на местах выселения оставили большое количество скота. Это и не удивительно, так как, согласно данным Г. Люфта, уже в 1937 г. в Республике немцев Поволжья окончательно были ликвидированы «бескоровность и бесскотность» среди колхозников[1112].

Таблица 3

Количество скота, сданного немцами в новосибирской обл.[1113]

Однако дополнительные обязательства, возложенные на колхозы в условиях военного времени, количество переселенцев, неясность статуса депортированных внесли коррективы в первоначальные планы по выдаче скота. В Сибири не все местное население имело свой скот, а на раздачу колхозного стада не пошло бы ни одно правление колхоза под угрозой обвинений во вредительстве. К тому же условия военного времени поставили на первое место обеспечение нужд армии и оборонных предприятий, что отодвинуло решение проблем спецпереселенцев на второй план.