Читаем Мариус Петипа. В плену у Терпсихоры полностью

Конечно, он чувствовал себя плохо. Сказывались болезни и возраст. 27 января 1904 года Мариус Иванович, по всей видимости, не смог совладать с отчаянием и написал в дневнике: «Прощай, жизнь. Начинается для меня трудное время. Работать я больше уже не буду. С шестнадцатилетнего возраста до сегодняшнего дня это составляет семьдесят лет трудов»[803]. Однако, судя по дальнейшим дневниковым записям, старый хореограф не порывал с любимым делом, постоянно следил за событиями, происходившими в театре и в Театральном училище. Большое внимание Петипа уделял и общественной жизни. В годы Русско-японской войны и Первой русской революции он живо интересовался происходящим в стране и мире, постоянно читал французские газеты. Новости, опубликованные в русских газетах, ему читала и переводила жена, Любовь Леонидовна.

И все же в его душе теплилась надежда (хотя ей и не суждено было сбыться) на возвращение к любимой работе. 29 января Петипа поверяет дневнику свою мечту: «Поставить хотя бы в будущем году мой балетик „Роман бутона розы“»[804]. Пока же он, находясь дома, пишет мемуары. Как это порой бывает у людей преклонного возраста, он зачастую хорошо помнит и точно передает события давних лет, а вот то, что происходило недавно, — путает. Так, например, Петипа утверждает, что «Чайковский был в восторге» от постановки «Лебединого озера» в Санкт-Петербурге и говорил, что, мол, «никогда ни с кем, кроме Петипа, балетов писать не будет»[805]. На самом деле постановка балета состоялась в 1895 году, спустя два года после смерти композитора. Искреннее же сочувствие вызывает в воспоминаниях старого хореографа его горькая обида на В. А. Теляковского, по сути дела, грубо изгнавшего его из театра, которому Мариус Иванович верой и правдой служил более полувека.

Заканчивает же мемуарист свои воспоминания, несмотря на разочарования, постигшие его в последние годы службы, на оптимистической ноте: «Да хранит бог вторую мою родину, которую я люблю всем своим сердцем»[806].

В последние свои годы Мариус Иванович Петипа, в связи с ухудшившимся состоянием здоровья, подолгу жил в Крыму вместе с женой и дочерью Верой, которой врачи также советовали жить на юге из-за развившегося у нее туберкулеза легких. Умер великий хореограф, всю жизнь проживший в сладком плену у Терпсихоры, 1/14 июля 1910 года в Гурзуфе. Согласно его последней воле, он был похоронен в России, на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры Санкт-Петербурга.

Творческое наследие Маэстро составили более семи десятков балетов и множество танцев, поставленных им для опер. Любовь к театру Мариус Иванович привил и своим десятерым детям. Почти все они, так или иначе, посвятили жизнь служению театральному искусству — балетному и драматическому. Самая же яркая артистическая карьера выпала на долю его дочери от первого брака, Марии. По стопам деда пошли и некоторые из внуков Петипа.

Искусство великого хореографа продолжало жить и в творчестве его многочисленных учеников. После его смерти они многие годы покоряли сцены Парижа и других европейских столиц. Как писал А. Н. Толстой[807], «незадолго до Первой мировой войны в Европе и Америке прогремела слава русского балета. Такого изысканного и совершенного искусства западный мир еще не видел»[808].

Правда, впоследствии многие из его балетов подверглись значительной переработке другими хореографами, и далеко не всегда удачной. Тем не менее ряд постановок М. И. Петипа, составивших славу русского балета, на десятилетия пережили своего создателя. Магия искусства этого француза, счастливо раскрывшего свой талант в России, до сих пор покоряет все новые поколения зрителей.

11 марта 2018 года, в день 200-летнего юбилея крупнейшего новатора балета своего времени, на фасаде Академии русского балета имени Агриппины Вагановой была открыта мемориальная доска с бронзовым барельефом выдающегося хореографа. Надпись на мраморной плите гласит: «В этом здании с 1847 по 1905 год служил во славу русского балета Мариус Иванович Петипа». Увековечил память М. И. Петипа и Банк России. К славному юбилею замечательного хореографа в серии «Выдающиеся личности России» была выпущена памятная серебряная монета номиналом 2 рубля.

Имя М. И. Петипа стало легендой в истории мировой хореографии, которой уготована — хочется в это верить — очень долгая жизнь.

<p>Список использованной литературы</p>Книги

Асафьев Б. В. Избранные труды: В V т. Т. II. М.: АН СССР, 1954.

Балетмейстер Мариус Петипа: статьи, исследования, размышления. Владимир: Фолиант, 2006.

Бенуа А. Н. Мои воспоминания [Текст]: В 5 кн. / А. Н. Бенуа; АН СССР; Изд. подгот. Н. И. Александрова и др.; Предисл. Д. С. Лихачева. М.: Наука, 1980. Серия «Литературные памятники». Т. 2, кн. 4, 5.

Бенуа А. Мои воспоминания: В пяти книгах. Книги первая, вторая, третья. Изд. 2-е, дополненное. М.: Наука, 1990.

Блок Л. Д. Классический танец: история и современность. М.: Искусство, 1987.

Перейти на страницу:

Все книги серии Театральная серия

Польский театр Катастрофы
Польский театр Катастрофы

Трагедия Холокоста была крайне болезненной темой для Польши после Второй мировой войны. Несмотря на известные факты помощи поляков евреям, большинство польского населения, по мнению автора этой книги, занимало позицию «сторонних наблюдателей» Катастрофы. Такой постыдный опыт было трудно осознать современникам войны и их потомкам, которые охотнее мыслили себя в категориях жертв и героев. Усугубляли проблему и цензурные ограничения, введенные властями коммунистической Польши.Книга Гжегожа Низёлека посвящена истории напряженных отношений, которые связывали тему Катастрофы и польский театр. Критическому анализу в ней подвергается игра, идущая как на сцене, так и за ее пределами, — игра памяти и беспамятства, знания и его отсутствия. Автор тщательно исследует проблему «слепоты» театра по отношению к Катастрофе, но еще больше внимания уделяет примерам, когда драматурги и режиссеры хотя бы подспудно касались этой темы. Именно формы иносказательного разговора о Катастрофе, по мнению исследователя, лежат в основе самых выдающихся явлений польского послевоенного театра, в числе которых спектакли Леона Шиллера, Ежи Гротовского, Юзефа Шайны, Эрвина Аксера, Тадеуша Кантора, Анджея Вайды и др.Гжегож Низёлек — заведующий кафедрой театра и драмы на факультете полонистики Ягеллонского университета в Кракове.

Гжегож Низёлек

Искусствоведение / Прочее / Зарубежная литература о культуре и искусстве
Мариус Петипа. В плену у Терпсихоры
Мариус Петипа. В плену у Терпсихоры

Основанная на богатом документальном и критическом материале, книга представляет читателю широкую панораму развития русского балета второй половины XIX века. Автор подробно рассказывает о театральном процессе того времени: как происходило обновление репертуара, кто были ведущими танцовщиками, музыкантами и художниками. В центре повествования — история легендарного Мариуса Петипа. Француз по происхождению, он приехал в молодом возрасте в Россию с целью поступить на службу танцовщиком в дирекцию императорских театров и стал выдающимся хореографом, ключевой фигурой своей культурной эпохи, чье наследие до сих пор занимает важное место в репертуаре многих театров мира.Наталия Дмитриевна Мельник (литературный псевдоним — Наталия Чернышова-Мельник) — журналист, редактор и литературный переводчик, кандидат филологических наук, доцент Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения. Член Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Автор книг о великих князьях Дома Романовых и о знаменитом антрепренере С. П. Дягилеве.

Наталия Дмитриевна Чернышова-Мельник

Искусствоведение
Современный танец в Швейцарии. 1960–2010
Современный танец в Швейцарии. 1960–2010

Как в Швейцарии появился современный танец, как он развивался и достиг признания? Исследовательницы Анн Давье и Анни Сюке побеседовали с представителями нескольких поколений швейцарских танцоров, хореографов и зрителей, проследив все этапы становления современного танца – от школ классического балета до перформансов последних десятилетий. В этой книге мы попадаем в Кьяссо, Цюрих, Женеву, Невшатель, Базель и другие швейцарские города, где знакомимся с разными направлениями современной танцевальной культуры – от классического танца во французской Швейцарии до «аусдрукстанца» в немецкой. Современный танец кардинально изменил консервативную швейцарскую культуру прошлого, и, судя по всему, процесс художественной модернизации продолжает набирать обороты. Анн Давье – искусствовед, директор Ассоциации современного танца (ADC), главный редактор журнала ADC. Анни Сюке – историк танца, независимый исследователь, в прошлом – преподаватель истории и эстетики танца в Школе изящных искусств Женевы и университете Париж VIII.

Анн Давье , Анни Сюке

Культурология

Похожие книги

Певцы и вожди
Певцы и вожди

Владимир Фрумкин – известный музыковед, журналист, ныне проживающий в Вашингтоне, США, еще в советскую эпоху стал исследователем феномена авторской песни и «гитарной поэзии».В первой части своей книги «Певцы и вожди» В. Фрумкин размышляет о взаимоотношении искусства и власти в тоталитарных государствах, о влиянии «официальных» песен на массы.Вторая часть посвящается неподцензурной, свободной песне. Здесь воспоминания о классиках и родоначальниках жанра Александре Галиче и Булате Окуджаве перемежаются с беседами с замечательными российскими бардами: Александром Городницким, Юлием Кимом, Татьяной и Сергеем Никитиными, режиссером Марком Розовским.Книга иллюстрирована редкими фотографиями и документами, а открывает ее предисловие А. Городницкого.В книге использованы фотографии, документы и репродукции работ из архивов автора, И. Каримова, Т. и С. Никитиных, В. Прайса.Помещены фотоработы В. Прайса, И. Каримова, Ю. Лукина, В. Россинского, А. Бойцова, Е. Глазычева, Э. Абрамова, Г. Шакина, А. Стернина, А. Смирнова, Л. Руховца, а также фотографов, чьи фамилии владельцам архива и издательству неизвестны.

Владимир Аронович Фрумкин

Искусствоведение