Мариус Петипа. В плену у Терпсихоры

Обострило соперничество с Марией Петипа и появление в балете «Газельда», открывшем сезон 1857/1858 годов, воспитанницы московского Театрального училища девятнадцатилетней Прасковьи Лебедевой[283]. Она была так хороша в роли Влаиды, что сразу же завоевала признание зрителей. Поддержал ее и критик Р. Зотов, отметив, что «г-жа Лебедева… имела большой успех. По легкости и грации она принадлежит к школе Карлотты Гризи. Желаем от души, чтоб наша милая соотечественница сравнялась с нею»[284]. С самого начала карьеры юная танцовщица так много выступала, что в 1858 году дирекция императорских театров вынуждена была отправить ее вместе со столь же востребованной Марфой Муравьевой за границу для поправки расшатанного здоровья.

Впрочем, долго переживать Мариусу Петипа по поводу театральных соперниц любимой жены не пришлось. Вскоре выяснилось, что Мария ждет ребенка, и карьерные амбиции сами собой на некоторое время отошли на второй план. Супруг, несомненно, очень обрадовался, ведь он любил детей. У него уже подрастал сын Мариус, которому исполнилось семь лет. И хотя его мать, модистка Тереза, к этому времени была уже замужем, да и сам Мариус женат, он периодически навещал сына, поддерживал с ним родственные отношения.

Ожидание пополнения в семье несколько снизило творческую активность Петипа. В летние месяцы 1857 года он сочинил лишь небольшую, в одном действии, хореографическую сцену «Роза, фиалка и бабочка» на музыку музыканта-любителя принца П. Г. Ольденбургского. Постановка создавалась для придворного спектакля в Царском Селе, а в таком случае афиша не печаталась. Зато сохранилась афиша об одноименном балете, поставленном Ж.-Ж. Перро и данном 8 октября 1857 года в Большом театре Санкт-Петербурга. Такое совпадение, с одной стороны, заставляет усомниться в авторстве Мариуса Петипа, но в списке балетов, составленном им самим, значится и «Роза, фиалка и бабочка»[285].

В любом случае, Мария Петипа участвовать ни в одной из этих постановок не могла: 17/29 октября 1857 года в семье танцовщиков родилась дочь Мария[286], ставшая впоследствии прославленной русской балериной. Огромная радость для молодых родителей! Отец даже ограничил репертуар собственного бенефиса, назначенного на 29 октября, полузабытой зрителями «Гитаной», дуэтом из «Сильфиды» и несколькими дивертисментами: ему было пока не до новых свершений. Успех спектакля радовал, но никак не мог сравниться с пьянящим чувством ликования от встречи с двумя дорогими его сердцу Мариями — женой и дочерью.

Впрочем, дома Мария-старшая оставалась недолго. Впервые после родов она вышла на сцену уже 21 января 1858 года, приняв вместе с мужем участие в бенефисе танцовщицы Надежды Богдановой. Он имел грандиозный успех благодаря La forlana в исполнении Марии и Мариуса. По окончании Пасхальной недели Мария Петипа блеснула в роли баядерки в опере Ф. Обера «Влюбленная баядерка». Критик А. И. Вольф, рецензируя спектакль, назвал при этом танцовщицу «наиграциознейшей»[287].

Для главы семьи наступило поистине счастливое время. Он не уставал любоваться и дома, и в театре красавицей женой, оказавшейся к тому же талантливой балериной, чутко реагирующей на все его советы и замечания, и, конечно же, крохотной дочкой. Служебная карьера тоже складывалась прекрасно. Положение в театре за последние годы заметно укрепилось. Как справедливо отмечает искусствовед М. Ильичева, «видные роли, умение создавать значительные характеры, успешная педагогическая деятельность и первые опыты сочинения танцев придавали ему вес среди коллег и руководителей Императорских театров. За десятилетие службы он хорошо изучил механизм действия театра и успел обзавестись влиятельными знакомствами…»[288]. Эти знакомства, в частности письмо принца Петра Ольденбургского, помогли Марии Петипа выступить на сцене Королевского театра в Берлине, заслужив признание местных зрителей и самого главы государства. Это был один, но далеко не единственный шаг на пути Мариуса Петипа в деле продвижения карьеры его спутницы жизни.

Один из важных этапов в этом направлении — организация бенефиса Марии Петипа 4 мая 1858 года. Не обошлось без Жюля Перро, которому Мариус на протяжении многих лет охотно ассистировал, беря на себя часть обязанностей выдающегося балетмейстера. И тот, видя это, тоже постарался помочь своему талантливому и преданному искусству сотруднику. На этот раз было решено, что Мария впервые выступит в главных ролях, в статусе примы-балерины.