Маршалы Наполеона. Исторические портреты

Корпус Виктора ждали в Смоленске около месяца. Увидев полубезумных людей, то забегающих в полуразрушенные дома в поисках провианта и дров, то выбегающих из них, Виктор на какое-то время лишился дара речи. Были предприняты некоторые усилия для того, чтобы преобразовать эти толпы в армию. Батальоны сократились по численности до рот, а от некоторых рот оставалось всего лишь по нескольку решительных людей, сохранивших своего орла. Кавалерия просто перестала существовать. Все, что осталось от нее, было реорганизовано в Эскадрон обреченных, призванный охранять особу императора. Когда стало известно, что две русские армии собираются соединиться за Оршей на реке Березине, а сзади неумолимо приближается сам Кутузов, положение выживших стало казаться безнадежным. Даву было приказано держаться столько, сколько он сможет, и дожидаться прихода Нея. Остальные маршалы продолжали свой путь на запад. Император, Мюрат, Мортье и Бертье шли вместе… С ними был и закаленный старый Лефевр, переносивший все тяготы легче, чем многие из его более молодых спутников. Иногда он шел поддерживая под руку того, кто произвел его в герцоги.

Ней вместе с остатками своего доблестного корпуса получил приказ идти последним и делать все возможное, чтобы удержать преследователей. На его месте многие, вероятно, стали бы жаловаться и утверждать, что прикрывать отход теперь — очередь других, но от Нея таких жалоб никто не слышал. Действуя спокойно и методично, он собрал вокруг себя сбившихся с пути, легкораненых и тех индивидуалов, которых можно встретить в любой армии, людей, которые невосприимчивы к физическим испытаниям и, кажется, даже выживают только благодаря им.

С этим арьергардом общей численностью около 4 тысяч он, отстав от главных сил, направился прямо навстречу русской армии, которая только что чуть было не окружила Наполеона, а затем и Даву, ждавшего императора до последнего.

Русских насчитывалось 60 тысяч, и Ней мог выбрать один из трех возможных вариантов действий: наступление, сдача в плен или же марш назад — в сторону Смоленска. Ней не стал медлить. Он приказал барабанщикам бить pas-de-charge[27], как будто он стоял под Йеной, имея за плечами весь свой корпус, но атака не удалась, как, впрочем, и четыре последующие. С наступлением темноты в лагерь Нея прибыл русский офицер с предложением о почетной капитуляции. Ней воззрился на него с изумлением. «Сдаться? Мне, маршалу Франции? Не я — моя сабля найдет выход отсюда!» Офицер был ошеломлен. Сам Ней выглядел как оскорбленный разбойник. Его «армия» теперь состояла из тысячи голодных, но хотя бы стоящих на ногах солдат, и двух тысяч обмороженных, лежащих в повозках. Понимая, что следующая атака станет последней, Ней отдал приказ идти на восток, а когда некоторые из его офицеров начали протестовать, воскликнул: «Ладно, тогда я возвращаюсь в Смоленск один!»

Люди встали и пошли за ним, предварительно разжегши множество костров, чтобы русские считали, что они еще здесь. Ней намеревался обойти русских кругом и затем найти путь к Днепру. Наконец он обнаружил какую-то реку и, приказав расколоть лед, определил направление ее течения. На рассвете русские войска выстроились, чтобы принять капитуляцию одного из самых прославленных полководцев Европы. Когда же стало совсем светло, они начали тереть от удивления глаза. Перед ними были пепелища костров и ничего более. Нея нигде видно не было. Поняв, что тот мог идти только на восток, русский командир пожал плечами и отправился вслед за главными силами французов. Неем займутся казаки. Французский арьергард уже считали погибшим.

Но он не погиб. Когда французы вышли к другой реке, в которую впадала первая, они увидели, что эта река замерзла только наполовину, но все-таки сумели разыскать на ней место, заполненное ледяной кашей, и переправились на другой берег, перепрыгивая с льдины на льдину. Повозки с ранеными, как и пушки, было решено оставить, но каждый, кто был в состоянии ходить, перешел на другой берег, и арьергард продолжал свой путь к Орше.

По большей части французы придерживались лесов, но время от времени на них наскакивали казаки, и им приходилось строиться в каре. Ней разработал тактику, позволяющую отбиваться от этих постоянных наскоков. Он поддерживал свое каре в движении, ободряя солдат малопристойными шутками по поводу внешнего вида и трусости неприятеля. Так, шутя и глумясь над врагом, он стрелял и снова заряжал свое ружье, пока казаки не рассыпались по сторонам в поисках более легкой добычи. Через трое суток, прошедших после неудачной попытки французов пробиться напролом, арьергард, наконец, увидел Оршу, и Ней послал офицера известить императора о своем прибытии.