Марсиане

Она торопливо одела ее и, уложив в сумочку продукты, увела к няне, которая жила в соседнем доме.

А Игорь вздохнул и начал собираться на работу. Если и в самом деле начинать новую жизнь, то дел ему предстояло сегодня немало.

Дела действительно поднакопились за неделю, что потратил Игорь на поездку в Бахчисарай. Вроде бы и нехитрая работа техника, обслуживающего аппаратуру в городском парке, но поломки случались. Только в три часа освободился Игорь. Теперь можно было заглянуть к Косогорову. Тот работал диск–жокеем на летней площадке дискотеки, здесь и жил летом, в маленькой комнатке за эстрадой.

— А! — хмуро взглянув на Игоря, проговорил он. — Ты… Посмотри там, правая колонка подсирала вчера…

— Потом, — Игорь уселся на пустой ящик, заменявший в резиденции Косогорова стул. — Ты что, не проспался, что ли? Помятый весь.

— Пили вчера с орлами! — коротко ответил Косогоров. — Голова раскалывается.

— У меня к тебе дело есть.

— Да погоди ты с делами! Лучше посмотри пока колонку.

— Ну, ты даешь, Сережа, — возмутился Игорь. — Сказал, посмотрю, значит, и посмотрю. К вечеру все будет о'кэй! Что ты, меня не знаешь?

— Да я и знать не хочу, не надо, чтобы лажа была. Ты ездишь, а у меня колонка подсирает!

— Ладно! — Игорь вздохнул. — С тобой сейчас бессмысленно разговаривать. Пошли, похмелишься.

— А гроши есть? Меня орлы вчера дочиста вытряхнули.

— Найдем! — сказал Игорь. Денег у него не было, только полсотни, которые он непременно должен был сегодня завезти знакомому, но ничего. Можно было взять и оттуда. Главное — загнать бахчисарайское место, тогда и деньги появятся.

Выпивали в полутемном подвальчике, расположенном невдалеке от парка. Рабочий день еще не закончился, и в подвальчике никого не было.

— Ну, так какое у тебя дело? — после второй рюмки спросил Косогоров. — Опять на золотую жилу напал?

— Верное дело, — чуть волнуясь, проговорил Игорь. — Хочешь загрести деньжат?

Косогоров посмотрел на него и усмехнулся.

— Да погоди ты! — Игорь нахмурился. — Я ведь говорю, что верное дело. На юге будешь отдыхать и еще пять тысяч привезешь с собою.

— Нет! — сказал Косогоров. — Не хочу. Не нужны мне, Игорек, эти деньги. Ты лучше возьми еще по соточке…

Игорь и не думал напиваться, когда пригласил Косогорова в подвальчик. Но сейчас ему хотелось во что бы то ни стало уговорить его поехать в Бахчисарай, и на последние деньги он взял целую бутылку коньяка.,.

— Молодец! — похвалил его Косогоров. — Вот это уже по–нашенски, а то все какие–то комбинации. Проще жить надо, Игорек!

И Косогоров, улыбаясь, поднял свой стакан.

— За тебя! — сказал он.

Дальше Игорь уже плохо помнил, о чем они говорили. Кажется, ему удалось уговорить Косогорова ехать в Бахчисарай, правда, почему–то билет Косогорову Игорь должен был покупать на свои деньги. Но до этого не дошло. Отправились к косогоровскому отцу есть уху, и там Игорь долго рассказывал, что решил переходить на «Электропульт», хотя…

— Чего я на автозаводе делал? — говорил он, навалившись грудью на стол. — Я ведь все время учил аппаратуру обманывать. Когда аппарат для контроля собрали, он всю продукцию забраковал. Так я что сделал? Я его перенастроил, куда там Эдисону или Кулибину. У меня электроника как человек работала. Когда нужно начальству — замечала брак. Когда не нужно — пропускала… И все равно, изобрел такое, а что я имел там, а?

— Обманывать, значит, аппарат научил? — сказал косогоровский отец. — Изобретатель…

— Ну и что? — Игорь мутновато взглянул на него, — Я спрашиваю: а что мне это дало?

— Ну а эта работа, в парке, что дает?

— И эта ничего не дает! — Игорь уронил на стол голову.

Дальнейший разговор пропал в сумерках. Игорь помнил только, как снова гоношились насчет выпивки, зачем–то начали перебирать одноклассников. Отец, хмурясь, слушал их, потом матюгнулся.

— Непутевые вы какие–то… В ваши годы уже о внуках бы думать, а вы все еще — одноклассники.

Махнул рукой и ушел в боковую комнату.

— Помешался у меня папаша на внуках, — подмигнул Игорю Косогоров. — Да у него этих внуков по всей стране столько гуляет, что небось уже и правнуки имеются.

— Да нет… — Игорю стало грустно. — Прав он, в общем–то. Действительно, какие–то непутевые мы. Вот я сегодня утром подумал, ну еще год–два, и спросит у меня дочь, чего ты, папа, всю жизнь делал? А что я ей отвечу?

— Да ну тебя! — сказал Косогоров. — Опять свою песню затянул. На–до–е–ло!

— Я пойду! — Игорь встал.

— Иди! — Косогоров зевнул. — Совсем вы меня застебали своими разговорами.

На улице было уже темно.

Игорь взглянул на часы — половина первого.

Он порылся в карманах, вытащил оставшиеся от пятидесяти рублей две смятые трешки, усмехнулся. Видно, крепко они выпили, хотя особенного хмеля не чувствовалось.

Что же было делать теперь?

Идти домой т а к и м не хотелось.

— Ладно! — пробормотал Игорь. — С завтрашнего дня — новую жизнь начинаю. Все. Решено и обжалованию не подлежит.

Он оглянулся. Никого не было вокруг, никто не услышал этих слов…

Игорь подумал — не вернуться ли ему к Косогорову, но, засунув руки в карманы, побрел в сторону парка.