Мартовскіе дни 1917 года

Подобно тому, как в знаменательную ночь, с 1-го на 2-ое, соглашавшіеся предпочли форму умолчанія, как начало примиряющее, так и теперь формально предпочли "уклончивыя выраженія", которыя каждая из договаривающихся сторон будет толковать в "своем смысл". Милюков в "Исторіи", однако, забыл добавить, что под вліяніем критики совтских представителей в правительственный документ были введены такія, напр., уточненія, как отказ от "насильственнаго захвата чужих территорій", чм в корн измнялась "прежняя министерская программа[396], и что дало повод "Русским Вдомостям" замтить, что в правительственной деклараціи 28-го нт и намека "на "имперіализм". По существу в правительственном акт ничего уклончиваго не было, уклончивость была только во взаимных обязательствах и во введеніи в нкоторый обман союзнических дипломатов, так как документ, странным образом, предназначался только для внутренняго употребленія. В эти дни, конечно, это стояло на первом план. Однако, гутаперчивая политика неизбжно должна была привести к острому конфликту, что и произошло через мсяц и завершилось запоздалым уходом лидера "цензовой общественности" из состава революціоннаго правительства. Межсоюзническая дипломатія вовсе не была склонна, считаться с "домашними затрудненіями" Россіи и разсматривать декларацію 28-го марта, как документ, не предназначенный для "экспорта". Кон. Набоков доносил в Петербург (4 апрля), что в Лондон правительственное заявленіе разсматривают, как отказ Россіи от "права на Константинополь и иныя территоріальныя пріобртенія", выговоренный предшествующими соглашеніями. Набоков настаивал на необходимости офиціально "разъяснить", что принцип "мира без анексій" принимается революціонной Россіей "не безусловно", а постольку, поскольку он не противорчит "жизненным интересам" страны. Милюков, считавшій только свою позицію в международных вопросах реалистической, а вс остальные разговоры о войн "младенческими бреднями", как откровенно выразился он посл своего ухода из правительства на казачьем създ 9-го іюля, поспшил истолковать в "своем смысл" мартовскую декларацію в той "разъяснительной" нот 18-го апрля, которая и положила начало правительственнаго кризиса, ибо она была сдлана наперекор явно выраженным пожеланіям со стороны демократіи.

* * *

На другой день посл опубликованія правительственной деклараціи собралось "всероссійское" Совщаніе представителей Совтов. На очереди в порядк дня первым был поставлен злободневный вопрос об отношеніи к войн. Докладчиком выступил Церетелли, привтствовавшій ршеніе "отвтственнаго представительства буржуазіи" — Временнаго Правительства — "торжественно возвстить во имя "единенія сил" о разрыв своей вншней политики с господствовавшей до переворота "имперіалистической", "узко-классовой" точкой зрнія. Это заявленіе есть "огромная побда всей демократіи". Поворотный момент вншней политики, по представленію докладчика, является "поворотным моментом не только для одной Россіи" — это "факел, брошенный в Европу", и т "идеалы, которые в настоящее время там еле морцали", "засвтятся так же ярко, как засвтились и озарили они всю нашу внутреннюю политику". Заявленіе Правительства не дало еще полнаго удовлетворенія того, что желает демократія. Необходимо, чтобы Врем. Прав. вступило в переговоры с союзными правительствами для выработки общей платформы на основаніи отказа от анексій и контрибуцій.

Вроятно, оратор искренно врил в свою "утопію". В сложившейся коньюнктур важна была не декларативная формулировка будущих международных отношеній, а опредленіе той реалистической позиціи, которую "революціонный народ" должен занять в отношеніи войны, шедшей на его собственной территоріи. "Революціонный народ

Россіи, — говорилось в проект резолюціи Исп. Ком., прочитанной Церетелли, — будет продолжать свои усилія для приближенія мира на началах братства и равенства свободных народов. Офиціальный отказ всх правительств от завоевательных программ — могучее средство для прекращенія войны на таких условіях. Пока эти условія не осуществлены, пока продолжается война, россійская демократія признает, что крушеніе арміи, ослабленіе ея устойчивости, крпости и способности к активным операціям были бы величайшим ударом для дла свободы и для жизненных интересов страны. В цлях самой энергичной защиты революціонной Россіи от всяких посягательств на нее извн, в видах самаго ршительнаго отпора всм попыткам помшать дальнйшим успхам революціи, Совщаніе Совтов Р. и С. Д. призывает демократію Россіи мобилизовать вс живыя силы страны во всх отраслях народной жизни для укрпленія фронта и тыла. Этого повелительно требует переживаемый Россіей момент, это необходимо для успха великой революціи".