Читаем Мартовскіе дни 1917 года полностью

Точный текст того воззванія, которое было принято на засданіи у Гучкова и которое названо в протокол Исп. Ком. от 7-го "приказом № 3", гласил: "Исп. Ком. сообщает войскам фронта о ршительной побд над старым режимом. Мы уврены, что войска фронта с нами и не позволят осуществиться попыткам вернуть старый режим. Мы же, представители петроградских рабочих и солдат, общаем стоять здсь на страж свободы. Ея укрпленію может помшать внутренняя вражда среди арміи, рознь между офицерством и солдатами, и на всх гражданах лежит сейчас обязанность содйствовать налаживанію отношеній между солдатами и офицерами, признавшими новый строй Россіи. И мы обращаемся к офицерам с призывом — проявить в своих служебных и неслужебных отношеніях уваженіе к личности солдата-гражданина. В разсчет на то, что офицеры услышат наш призыв, приглашаем солдат в строю и при несеніи военной службы строго выполнять воинскія обязанности . Вмст с тм Комитет сообщает арміям фронта, что приказы 1 и 2 относятся только к войскам петроградскаго округа, как и сказано в заголовк этих приказов. Что же касается арміи фронта, то военный министр общял немедленно выработать в соглашеніи с Исп. Ком. Совта Р. и С. Д. новыя правила относительно солдат и команднаго состава". Подписи Гучкова под этим документом не стояло, но было сказано, что "воззваніе составлено по соглашенію с военным министром". К "приказу № 3" и должны быть отнесены слова Гучкова в воспоминаніях: "Я своей подписи под этим приказом не поставил, но согласіе на него дал посл одобренія его Комиссіей Генеральная Штаба"[416].

Декларація прав солдата.

В осуществленіе достигнутаго соглашенія Поливановской комиссіи и надлежало разработать законодательныя нормы, в которых должна была вылиться реформа военнаго министерства. Кодификація требовала продуманности. Но дло было не только в неизбжной "бюрократической" волокит, сам Гучков, говорившій на фронтовых совщаніях, что он "большой сторонник демократизаціи арміи", признается, что им давалась инструкція затягивать — ''не торопиться" для того, чтобы "выиграть время" (но свидтельству Куропаткина, пом. воен. министра ген. Новицкій возмущался дятеяьностью Поливановской комиссіи, которая "работает на разложеніе арміи").

Медлительность военнаго министерства мало соотвтствовала настроеніям и темпу работ революціоннаго Совта. Уже 9-го не только был разработан проект "общих прав солдата", получившій впослдствіи боле пышное неофиціальное наименованіе "деклараціи", но и принят общим собраніем солдатской секціи Совта и опубликован 15 марта в "Извстіях". Между Поливановской комиссіей и совтской комиссіей существовал постоянный контакт, и нт ничего удивительнаго в том, что "декларація" была выработана при непосредственном участіи как бы представителя военнаго министра полк. Якубовича. По существу она принципіально ничего новаго не устанавливала по сравненію с приказом № 114 — только боле выпукло формулировала "права" и боле демонстративно подчеркивала отмняемое, как уничтоженіе тлесных наказаній, сохраненіе института денщиков только в дйствующей арміи на добровольном начал. Она отвчала и на вопрос, оставшійся открытым в приказ № 114, и разршала его в смысл отмны "всякаго отданія чести". Самый скользкій вопрос о выборности команднаго состава не был затронут — солдатская секція по выраженію Суханова, о выборном начальств "забыла ". У авторов приказа № 114 не было логических основаній отвергать "декларацію". Вопрос мог итти только о иной формулировки и переработк нкоторых пунктов, как, напр., вопрос об отданіи "чести". Совершенно поэтому естественно, что Поливановская комиссія санкціонировала "декларацію" к удивленно военнаго министра, как он разсказывает в позднйших воспоминаніях — одобрила в тому же "единогласно, без поправок". Это не так — "поправки" были. Так, напр., в том же вопрос об "отдач чести" было прибавлено, что "устанавливается взаимное добровольное привтствіе". Были и боле существенныя поправки: к пункту, что "солдат не может быть подвергнут наказанію или взысканію без суда", было добавлено: "в боевой обстановк начальник имет право под своей личной отвтственностью принимать мры, до примненія вооруженной силы включительно, против не исполняющих его приказаній подчиненных".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Основание Рима
Основание Рима

Настоящая книга является существенной переработкой первого издания. Она продолжает книгу авторов «Царь Славян», в которой была вычислена датировка Рождества Христова 1152 годом н. э. и реконструированы события XII века. В данной книге реконструируются последующие события конца XII–XIII века. Книга очень важна для понимания истории в целом. Обнаруженная ранее авторами тесная связь между историей христианства и историей Руси еще более углубляется. Оказывается, русская история тесно переплеталась с историей Крестовых Походов и «античной» Троянской войны. Становятся понятными утверждения русских историков XVII века (например, князя М.М. Щербатова), что русские участвовали в «античных» событиях эпохи Троянской войны.Рассказывается, в частности, о знаменитых героях древней истории, живших, как оказывается, в XII–XIII веках н. э. Великий князь Святослав. Великая княгиня Ольга. «Античный» Ахиллес — герой Троянской войны. Апостол Павел, имеющий, как оказалось, прямое отношение к Крестовым Походам XII–XIII веков. Герои германо-скандинавского эпоса — Зигфрид и валькирия Брюнхильда. Бог Один, Нибелунги. «Античный» Эней, основывающий Римское царство, и его потомки — Ромул и Рем. Варяг Рюрик, он же Эней, призванный княжить на Русь, и основавший Российское царство. Авторы объясняют знаменитую легенду о призвании Варягов.Книга рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся новой хронологией и восстановлением правильной истории.

Анатолий Тимофеевич Фоменко , Глеб Владимирович Носовский

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное