Мартовскіе дни 1917 года

Вторым "конфликтным" вопросом явился вопрос о присяг в арміи. Он имл уже свою длительную исторію. Формула присяги была установлена Правительством 7 марта, Она гласила для лиц "христіанскаго вроисповданія": "Клянусь честью солдата и гражданина и общаюсь перед Богом и своею совстью быть врным... Россійскому Государству, как своему отечеству... Обязуюсь повиноваться Временному Правительству... впредь до установленія образа правленія волей народа при посредств Учредительнаго Собранія... В заключеніе данной мною клятвы, осняю себя крестным знаменем и ниже подписываюсь..." Эта формула присяги и вызвала протест Исполнительнаго Комитета, обсуждавшійся в Совт 12 марта. "Крупным недочетом" опубликованнаго текста было признано, с одной стороны, умолчаніе о "защит революціи" и "свободы", а с другой, нарушеніе "свободы вроисповданія"... Правительству было предложено переработать непріемлемую форму присяги, а до выработки ея к "присяг не приводить, а гд это сдлано, считать присягу недйствительной". В собраніи предсдателем было подчеркнуто, однако, что отклоненіе присяги не означает призыв к неповиновенію Правительству — напротив, "необходимо согласованно дйствовать для упроченія новаго строя". 16-го в Исполнительном Комитет было доложено, что Правительство "признало ошибочным изданный приказ о присяг без вдома Исполнительнаго Комитета" и согласилось до Учредительнаго Собранія не приводить к присяг т части войск, которыя не присягали. Ршеніе боле, чм странное — вдь исправить текст присяги в дух, желательном для Совта, было бы вполн возможно. Если сообщеніе, сдланное в Исполнительном Комитет, соотвтствовало дйствительности, то вопрос по отношенію к Правительству казался бы исчерпанным. И тм не мене он вновь выплыл в апрл в силу того, что "соглашеніе" было нарушено на фронт и в Петербург — как говорилось в Исполнительном Комитет, командующим войсками ген. Корниловым. ("Генерал старой закваски, который хочет закончить революцію" — так характеризовали Корнилова в боле раннем мартовском засданіи). На указаніе Контактной Комиссіи о нарушеніи "Соглашенія" Правительство отвтило, как указывал Стеклов в доклад, что "оно об этом слышит в первый раз". Стеклов длал знаменательную оговорку, он допускал, что "к присяг приводятся полки по их собственному желанію ". В этой оговорк и лежит ключ к неожиданной уступчивости, проявленной Исполнительным Комитетом в лиц Стеклова: "Мы указали — докладывал представитель Контактной Комиссіи — на тяжелое положеніе революціонных войск, не принявших присяги, и предложили, чтобы вс были приведены к присяг по старой формул , но чтобы Правительство выпустило спеціальное разъясненіе в дух нашей поправки к тексту". "Опредленнаго отвта — заключил докладчик — мы не получили". В невыгодном положеніи оказался Совт, и Богданов резюмировал 5-го пренія указаніем, что Совт "потерпл пораженіе" и нужно "найти почетный выход". Мемуаристы субъективны, и Шляпников говорит, что конфликт на почв присяги принял для Правительства "скандальный характер'. Вывод историка, минуя оцнку цлесообразности разыгравшагося конфликта и поведенія обих сторон, пожалуй, должен будет присоединиться к замчанію в дневник ген. Болдырева касательно отмны присяги: "новая охапка горящей пакли", брошенной в армію и приводившей на мстах к столкновенію присягавших с неприсягавшими.

Третьим "конфликтным" вопросом являлся "прозд группы эмигрантов через Германію", т. е., прославленный "пломбированный вагон", в котором прибыл в Россію Ленин, и связанный с ним проект обмна пріхавших революціонеров на группу нмецких военноплнных. Правительство не считало себя связанным "обязательствами, данными без его вдома и согласія" и заявило, что "ни о каком обмн рчи быть не может". Здсь позиція "интернаціоналистов" была довольно безнадежна[531], ибо в сред самого Исполнительнаго Комитета весьма многіе отрицательно относились к той "несомннно недопустимой, по меньшей мр, политической ошибк", которую совершили "Ленин и его группа", не «читаясь "с интересами русской революціи" (слова Богданова). При таких условіях Контактная Комиссія должна была потерпть "пораженіе" в конфликтном вопрос[532]. Нельзя не согласиться с мнніем, выраженным Богдановым на засданіи 5 апрля, что демократія сама длала многое, чтобы "ослабить себя" и "терпла пораженія на тх вопросах, на которых давать бой ей было "невыгодно".