Мартовскіе дни 1917 года

Пусть это "медовое благолпіе" первых дней, "опьянніе всеобщим братаніем", свойственным "по законам Маркса", всм революціям, будет только, как предсказывал не сантиментальный Ленин, "временной болзнью", факт остается фактом, и этот факт накладывал своеобразный отпечаток на февральско-мартовскіе дни. И можно думать, что будущій член Временнаго Правительства, первый революціонный синодскій обер-прокурор Вл. Львов искренне "плакал", наблюдая 28-го, "торжественную картину" подходивших к Государ. Дум полков со знаменами. "Плакали", по его словам, и солдаты, слушавшіе его слащавую рчь: "Братцы! да здравствует среди нас единство, братство, равенство и свобода", — рчь. которая казалась реалистически мыслящему Набокову совершенно пустой. Однако, окружавшая обстановка побдила первоначальный скептицизм Набокова, просидвшаго дома весь первый день революціи, и он сам почувствовал 28-го тот подъем, который уже разсян был в атмосфер. Это было проявленіе того чувства имитативности, почти физическаго стремленія слиться с массой и быть заодно с ней, которое может быть названо революціонным психозом.

Колебанія и сомннія должны были проявляться в сред тх, кто должен был "стать на первое мсто", конечно, гораздо в большей степени, нежели в обывательской безотвтственной интеллигентной масс. Допустим, что прав французскій журналист Анэ, посщавшій по нсколько раз в день Думу и писавшій в статьях направляемых в «Petit Parisien»[43], что "члены Думы не скрывают своей тоски". И тм не мене всеобщаго гипноза не мог избжать и думскій Комитет. Поэтому атмосфера ночных переговоров, обрисованная в тонах Шульгина, не могла соотвтствовать дйствительности. Вдь трудно себ даже представить через тридцать лт, что в заключительной стадіи этих переговоров столь чуждый революціонному экстазу Милюков расцловался со Стекловым — так, по крайней мр, со слов Стеклова разсказывает Суханов[44]. Симптомы политических разногласій двух группировок, конечно, были на лицо; их отмчала телеграмма, посланная главным морским штабом (гр. Капнистом) перваго марта в Ставку (адм. Русину) и помченная 5 час. 35 мин. дня: ..."порядок налаживается с большим трудом. Есть опасность возможности раскола в самом Комитет Г. Д. и выдленія в особую группу крайних лвых революціонных партій и Совта Раб. Деп.", но эти разногласія в указанной обстановк вовсе не предуказывали еще неизбжность разрыва и столкновенія, на что возлагала свои надежды имп. Алек Фед, в письм к мужу 2-го марта: "два теченія — Дума и революціонеры — дв зми, которыя, как я надюсь, отгрызут друг другу голову — это спасло бы положеніе".