Мартовскіе дни 1917 года

Итак, на петербургском небосклон не было видимой пелены контр-революціонных настроеній, а по утвержденію арестованной престарлой гр. Клейнмихель, находившейся в Таврическом дворц в момент великокняжеской демонстраціи, "революціонная осанка" представителя императорской фамиліи даже "восхищала" солдат[88]. Но... "тут вдруг посыпались фантастичеcкія, непонятныя извстія из цлаго ряда полков, — вспоминает Эигельгардт, — о том, что офицеры запирают солдат в казармах, отбирают оружіе, заставляют присягать на врность старому порядку. Был отправлен ген. штаба полк. Балобан в Егерскій полк, чтобы выяснить там положеніе вещей, кор. Гуровскій и еще нсколько офицеров отправились в другіе полки для проврки свдній и для успокоенія солдат". Посланные принесли успокоительныя извстія, но "с другой стороны, ко мн по-прежнему прибгали солдаты, взволнованные и, видимо, убжденные, докладывали о контр-революціонных выступленіях офицеров... Было несомннно, что тут была типичная провокація, и что провокація имла успх". Энгельгардт доложил думскому комитету о распространившихся слухах я о возможных эксцессах (мемуарист относит свое сообщеніе на вечер 1 марта), и было ршено для успокоенія солдат издать приказ о недопустимости отбиранія у них оружія. Упомянув о слухах, которые были проврены и оказались ложными, временный командующій революціонной арміей объявил, что "будут приняты самыя ршительныя мры к недопущенію подобных дйствій, вплоть до разстрлов"... Очень знаменательно, что угроза "разстрлом" раздалась впервые со стороны Временнаго Комитета[89]. Она свидтельствовала о той неизбжной двойственности, которой отмчалась дятельность военной Комиссіи — с одной стороны, попытка внести успокоеніе, с другой — нервный страх перед неликвидированными еще силами стараго порядка.

Были ли какія-нибудь основанія для распространившихся слухов, была ли это "провокація" или просто у страха глаза были велики? Стоит заглянуть в опубликованную неполную серію входящих и исходящих бумаг Военной Комиссіи за 28 февраля для того, чтобы воочію себ представить фантастическіе слухи, распространявшіеся по городу и волновавшіе гарнизон. Отовсюду поступают частныя свднія о больших полицейских засадах в тх или иных домах, о воображаемых пулеметах на крышах, о таинственных "черных автомобилях", разъзжающих ночью по улицам и разстрливающих прохожих, — свднія, которыя подчас сопровождаются лаконическими помтками: "неврныя свднія", "не оправдалось". Один из "караулов" доносит на основаніи свдній, доставленных "частными лицами", что в Академіи Ген. Штаба "собралось около 300 офицеров, вооруженных пулеметами, с цлью нападенія на Таврическій дворец", от студентов с Балтійскаго вокзала поступают из "достоврных источников" свднія о продвиженіи с фронта "36 эшелонов в Царское Село", из сапернаго батальона сообщают о прибытіи в Зимній дворец артиллеріи из Царскаго Села с 12-дюймовыми орудіями и т. д.