Мартовскіе дни 1917 года

Засданіе не протекало в атмосфер какой-то особой непримиримости и враждебности. Разработка и окончательное редактированіе положеній, установленных на совщаніи, были поручены комиссіи, куда вошли представители солдат, дополнительно избранные в Исполнительный Комитет. Суханов, мало интересовавшійся тм, что длается на безотвтственном "митинг", каким в его глазах являлось общее собраніе, и занятый, как мы знаем, в это именно время в Исп. Ком. выясненіем основной политической линіи совтской демократіи, "лишь походя" мог наблюдать картину, как писался текст будущаго "приказа № 1"; "за письменным столом сидл Н. Д. Соколов и писал. Его со всх сторон облпили сидвшіе, стоявшіе и наваливавшіеся солдаты и не то диктовали, не то подсказывали Соколову то, что он писал". "Приказ этот был в полном смысл продуктом народнаго творчества" — заключает Суханов. Заключеніе это стало общим мстом, и его любили повторять т, кто хотл снять отвтственность за "приказ № 1" с дятелей Исп. Ком. "И если среди всх актов Совта Р. и С. Д., если среди всх документов, носящих подпись Исп. Ком. — докладывал Стеклов в Совщаніи Совтов, — имется какой-либо, который был подлинным творчеством народных масс, то это был приказ № 1, выработанный солдатскими депутатами, пришедшими с улицы и из революціонных казарм; это настолько был акт творчества этих масс, что большинство членов И. К.... узнали об этом акт, когда он был уже напечатан". И всетаки это, конечно, не совсм так — уже потому, что "представители солдат", "товарищи" Садовскій, Падерин, Линде, Кудрявцев и др. (не говоря уже о прис. пов. Соколов, который, по мннію Суханова, был лишь "техническим выполнителем предначертаній самих масс"), были партійными людьми — нкоторые из них были враждебны согласительной политик, доминировавшей в руководящем центр Исп. Ком.[94].