Маруся Климова

остальных. Для таких как Хлебников, я бы, пожалуй, даже выделила на этой

выставке специальный зал, чтобы слегка отделить их от других, подчеркнуть их

уникальность и неповторимость, так сказать…

Забавно, что человеческое сознание устроено таким образом, что вся

поступающая в мозг информация, как правило, сразу же разбивается там на

всевозможные антиномии и дихотомии. Наверное, так она просто легче

98

усваивается, или же человеческий мозг внутри устроен наподобие компьютера, где все расфасовывается по специальным симметричным ячейкам, даже не

знаю… Но я заметила, что в русской литературе практически все писатели, почти

сразу же после своего вхождения в литературный мир, разбиваются на пары, главным образом по принципу взаимного противопоставления. Думаю, что так

их просто удобнее запоминать школьникам и людям, далеким от литературы, простым обывателям, -- возможно, эти противопоставления и существуют

специально для них… Пушкин все время противопоставляется Лермонтову, Толстой – Достоевскому, Маяковский – Есенину и т.д. Некоторые пары почему-

то до сих пор так никто и не обозначил, хотя они, как мне кажется, тоже

напрашиваются сами собой. Например, Северянин в определенном смысле тоже

является полной противоположностью Хлебникова. Странно, что этого, кажется, почти так никто и не заметил. Это же очевидно! И очень легко запоминается!

И если Северянин, несмотря на усилия эстонских литературоведов доказать

обратное, все-таки, по-моему глубокому убеждению, из всех русских поэтов

больше всего тянет на роль идеального поэта, то Хлебникова соответственно, как

я уже отметила, вообще поэтом назвать трудно, к нему это слово, мне кажется, уже никак не подходит. И самое главное, что занимались-то они в своем

творчестве, в сущности, одним: выдумывали всякие новые слова, импровизировали и т.п. Только Северянин это делал как бы шутя и играючи, чтобы «возбуждать улыбку дам» и т.п. А вот зачем выдумывал эти слова

Хлебников, для кого!? Какие-то сплошные ребусы и кроссворды из слов вместо

стихов! Ни одной внятно выраженной и до конца высказанной мысли или хотя

бы шутки, способной вызвать нормальную человеческую улыбку! А это уже, признаюсь, находится за пределами моего понимания...

Впрочем, кое о чем, кажется, я все же немного догадываюсь. Во всяком

случае, кое-какие соображения на этот счет у меня имеются… На эти догадки

меня как раз и навел тот факт, что Хлебников в моем мозгу укладывается в

ячейку прямо противоположную Северянину. Хлебников, видимо, занимался

своим словотворчеством специально для литературоведов, причем так, чтобы им

как можно удобнее было все сочиненное им изучать, писать диссертации и т.п., поэтому они все в него так потом и вцепились… То есть в Хлебникове, в отличие

от царственных Северянина и Чарской, уже, в сущности, нет никакой тайны и

гордой неприступности, как нет ее -- этой тайны -- практически во всей

порожденной им современной поэзии. Вместо тайны – какое-то невнятное

слюнявое угодливое лакейское бормотание, не совсем понятное, конечно, но

тайной я бы это все равно не назвала…

Может быть, это звучит слегка парадоксально, но в такой поэзии изначально

уже нет совсем никакой поэзии, поэтому ее можно спокойно сколько угодно

изучать -- от нее все равно ничего не убудет. В общем, это изначально настолько

затертая изношенная и изъеденная молью вещь, что я ее на себя ни за что и

никогда бы не надела! Даже думать противно!

Глава 22

Основной вопрос культуры

Присутствие в литературе откровенных олигофренов, которых к тому же

практически все вокруг в один голос называют «гениями», не просто озадачивает

меня или же ставит в тупик, нет! Пожалуй, я безо всякого преувеличения могу

сказать, что у меня не хватит слов, чтобы выразить всю сложную гамму чувств, которую у меня этот факт вызывает. А ведь Хлебников в русской литературе

99

далеко не одинок. Увы! Есть ведь еще его брат-близнец по разуму -- Платонов, с

такой же невнятицей в голове и книгах и откровенно дебильными суждениями об

окружающем мире… Тут же поблизости, в смежной, так сказать, сфере

деятельности отсвечивает Филонов…

И вообще, мне приходится наталкиваться на нечто подобное буквально на

каждом шагу, чуть ли не ежедневно. Встретишь где-нибудь уже, казалось бы, совсем конченого придурка, который сидит за столом, ковыряясь у себя в зубах

или же в носу, тупо уставившись на стену, сосредоточенно стараясь пересчитать

копошащихся там мух: губки сложены «гузкой», а из глаз сочится идиотическое

благостное умиление или же, наоборот, неприкрытая животная хитрость…

Казалось бы, все ясно! О чем тут говорить?! Нет, обязательно найдется кто-

нибудь и скажет: «Не обращай внимания! Лучше посмотри, какие у него