Мастер и Маргарита

растерянный и близкий к умоисступлению гражданин в одном белье, но почему-то с чемоданом в руках и в кепке. От страху этот человек трясся и приседал.	the floor a bewildered and nearly delirious citizen in nothing but his underwear, though with a suitcase in his hand for some reason and wearing a cap. This man trembled with fear and kept cowering.
- Могарыч? - спросил Азазелло у свалившегося с неба.	'Mogarych?' Azazello asked of the one fallen from the sky.
- Алоизий Могарыч, - ответил тот, дрожа.	'Aloisy Mogarych,'[3] the man answered, shivering.
- Это вы, прочитав статью Латунского о романе этого человека, написали на него жалобу с сообщением о том, что он хранит у себя нелегальную литературу? - спросил Азазелло.	'Was it you who, after reading Latunsky's article about this man's novel, wrote a denunciation saying that he kept illegal literature?' asked Azazello.
Новоявившийся гражданин посинел и залился слезами раскаяния.	The newly arrived citizen turned blue and dissolved in tears of repentance.
- Вы хотели переехать в его комнаты? - как можно задушевнее прогнусил Азазелло.	'You wanted to move into his rooms?' Azazello twanged as soulfully as he could.
Шипение разъяренной кошки послышалось в комнате, и Маргарита, завывая:	The hissing of an infuriated cat was heard in the room, and Margarita, with a howl of
- Знай ведьму, знай! - вцепилась в лицо Алоизия Могарыча ногтями.	'Know a witch when you see one!', sank her nails into Aloisy Mogarych's face.
Произошло смятение.	A commotion ensued.
- Что ты делаешь? - страдальчески прокричал мастер, - Марго, не позорь себя!	'What are you doing?' the master cried painfully. 'Margot, don't disgrace yourself!'
- Протестую, это не позор, - орал кот.	'I protest! It's not a disgrace!' shouted the cat.
Маргариту оттащил Коровьев.	Koroviev pulled Margarita away.
- Я ванну пристроил, - стуча зубами, кричал окровавленный Могарыч и в ужасе понес какую-то околесицу, - одна побелка... купорос...	'I put in a bathroom ...' the bloodied Mogarych cried, his teeth chattering, and, terrified, he began pouring out some balderdash, 'the whitewashing alone . . . the vitriol. . .'
- Ну вот и хорошо, что ванну пристроил, -одобрительно сказал Азазелло, - ему надо брать ванны, - и крикнул: - Вон!	'Well, it's nice that you put in a bathroom,' Azazello said approvingly, 'he needs to take baths.' And he yelled: 'Out!'
Тогда Могарыча перевернуло кверху ногами и вынесло из спальни Воланда через открытое окно.	Then Mogarych was turned upside down and left Woland's bedroom through the open window.
Мастер вытаращил глаза, шепча:	The master goggled his eyes, whispering:
- Однако, это будет, пожалуй, почище того, что рассказывал Иван! - совершенно потрясенный, он оглядывался и наконец сказал коту: - А простите... это ты... это вы... - он сбился, не зная, как обращаться к коту,- вы - тот самый кот, что садились в	'Now that's maybe even neater than what Ivan described!' Thoroughly struck, he looked around and finally said to the cat: 'But, forgive me, was it you ... was it you, sir . ..' he faltered, not knowing how to address a cat, 'are you that same cat, sir, who got on the tram?'