Мать и дитя

Во всех своих играх и мечтах ребенок может переживать свой мир либо в форме собственной жизни, пробуя свои силы (прыжки, танцы, бег, игры, требующие ловкости), либо превращаясь «в другое лицо». В этих случаях взрослые им только «мешают».

Таким образом чтение сказок, игры, навеянные этими сказками, игра в «дочки-матери», в школу, страсть мальчиков к «краснокожим» и т. д. и т. п. появляются в совершенно новом свете. В играх дети подражают только видимо; роли, которые они играют, не представляют взрослых лиц, как это встречается в действительности, с их прозаичными каждодневными заботами. Неудержимая необходимость в романтизме у ребенка наделяет отца героическими чертами, которыми он, по мнению ребенка, обладает. Отец является всемогущим, он может его защитить, а мама зато все знает и она очень добрая; дети гордятся своим отцом, который для них представляет силу и справедливость и обожают мать, которая их любит и понимает. Исходя из этого, ребенок упражняется в подобных ролях; ребенка, обладающего воображением и создающего для себя различные игры, не нужно направлять извне. В отличие от ребенка, многие взрослые лица уже не обладают этой способностью переживать и перерабатывать в себе впечатления из виденных кино- и телефильмов или прочитанных журналов; в этом отношении эти впечатления ограничены.

Во время игры дети нуждаются в свободе, и не следует вмешиваться в эти игры с различными ограничениями, разве что только в случаях, если незнание может повредить. Детей надо оставлять самим создавать себе игры, и любая попытка вырвать очень рано ребенка из игры, направляя его в «серьезные и полезные дела», является тормозом в его развитии. Даже школьники нуждаются в достаточном времени для игры, чтения и ручных работ и их не следует стеснять с этой точки зрения.

Несоблюдение этой необходимости обычно обусловливается:

1. желанием создать как можно более удобную жизнь для ребенка (избалованные дети, «маменькин ребенок»);

2. непризнанием за ребенком права противостоять самому некоторым неблагоприятным положениям; отрицанием права ребенка на независимость.

В этого рода положениях появляются протесты или негативизм в отношении воспитателя; иногда же ребенок остается всю жизнь «зависимым».

768. Необходимость повторения у маленького ребенка иногда весьма настойчива; сказка, рассказанная матерью, должна повторятся бесчисленное число раз в тех же выражениях. Если мать изменяет слова и выражения, ребенок теряет уверенность и хочет знать, какая из услышанных им версий является более достоверной. Одним из мотивов, которые заставляют ребенка требовать этой точности и повторения является его желание подтверждения и успокоения; сказки — мать об этом даже может и не знать — доставляют ребенку сведения относительно самых разнообразных вопросов, которые его терзают и которые касаются добра и зла, а также и секретов из мира взрослых.

Обычно ребенок начинает сам просить давать ему некоторые мелкие поручения; подобный опыт указывает, что этот шаг к пониманию необходимости и полезности работы «не должен форсироваться».

Если ребенок работает, пусть он работает по-настоящему! Даже самое незначительное поручение, если оно выполнено — дает ему огромное удовлетворение: ребенок счастлив, если он может подать матери прищепки для белья, купить какую-нибудь мелочь и т. д. Ребенок быстро поймет, что каждая работа должна выполняться в сотрудничестве; ему следует непрерывно внушать, что работа не делается для других (он это поймет на основании радости, проявляемой другими лицами, которые ему помогают), и является реальностью для соответствующего коллектива. В таких случаях следует иногда компенсировать его материально.

Многие дети используют игрушки вовсе не в тех целях, какие предполагал их создатель. Это не должно беспокоить родителей.

769. При выборе игрушек для детей следует принимать во внимание их нужды, так как нередко взрослые выбирают игрушки, которые они бы желали иметь, будучи детьми.

В таких случаях можно говорить о воспитательной роли в том смысле, что ребенка можно побудить самому создать себе игрушку, которую он уже давно желает, а не давать ему того, что он видит у других детей.

Игрушка, соответствующая возрасту, должна по своему замыслу, выполнению и маневрированию соответствовать умственному уровню ребенка: имеются игрушки, весьма трудно или очень легко маневрируемые ручным способом. Например, если ребенок начинает что-либо строить ему не достает очень мелких кубиков. Слишком простые игрушки также обычно оставляются без внимания и не представляют для них никакого интереса. Электрический поезд не подходит для ребенка 3–5 лет; его покупает отец для своего удовольствия под предлогом, что хочет доставить ребенку особенное удовольствие.