Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители

То есть в революции очень много консервативного. Позднее, уже в XVIII веке, во времена Просвещения, возникнет идея, что революция может учинить и сотворить как демиург совершенно новый мир, царство разума, царство прогресса, создать новые институции, провозгласить новые декларации и вообще отменить монархию. Вот это очень интересно. В анархизме и его революционности будут очень сильны и консервативное, и прогрессистское начала. То есть если либерализм или государственный социализм, в целом, безусловно, прогрессистские течения: их пафос — разрушить старый мир и с нуля, с табула раса построить либеральную утопию или государство социалистическое, то в анархизме очень сильна тяга к Золотому веку: ностальгическая (даосская и киническая) тоска по общинности, аграрности, социальности, солидарности, которая разрушается буржуазностью, капитализмом. Но, с другой стороны, он не чужд и прогресса. И в анархизме причудливым образом сплетаются консервативный революционный элемент и прогрессистский. В разных «анархизмах» (от анархо-примитивизма Зерзана до технооптимизма Букчина) будет по-разному, конечно, но просто важно это заметить.

В общем, ещё раз повторю, о чём сегодня пойдёт у меня речь. На первой половине лекции я буду говорить о протоанархизме в Английской революции. Он прослеживается довольно чётко, имеет свое название, своих представителей, и я о нём расскажу поподробнее, уделив ему полчасика. И, наверное, под занавес первой половины лекции я скажу о некоторых фигурах и явлениях конца XVII — начала XVIII века: от Английской до Французской революции, то есть два слова об Американской революции, два слова о некоторых важных для генезиса анархизма фигурах. После перерыва мы поговорим немножко о Великой французской революции и о том, как она соотносится с протоанархизмом. И последняя часть нашей лекции будет посвящена очень интересному вопросу: крайне радикальные революционные течения в либерализме и их соотношение с анархизмом. Потому что, повторяю, анархизм не только отталкивается от либерализма, но и много у него берёт. И, пока из него что-то определённое не родилось, интересно посмотреть на тех мыслителей, которые как бы уже сверх-либералы, но ещё не анархисты, то есть такие пограничные фигуры либералов, которые почти приблизились к анархизму, но ещё всё-таки не стали, не сумели стать анархистами. И это интересная тема — революционный либерализм этой своей героической эпохи, как он связан с протоанархизмом. Ну и завершу некоторыми обобщениями. Вот такой у меня сегодня наполеоновский замысел.

Как всегда, сначала пробежимся по книжкам.

Я разложил их перед вами более-менее по порядку, по темам.

Начнём с Великой английской революции. Сразу хочу сказать, что не называю здесь, говоря о литературе (или почти не называю) общие книги по американской, английской, французской революциям (если у вас будут какие-то вопросы, в конце я, как историк, не чуждый интереса к Французской революции, могу что-то рассказать, но вы понимаете, — это бездонные темы), речь у нас именно про анархизм. Так вот, в Английской революции, как мы увидим, наиболее близким к анархизму было течение так называемых диггеров (о них мы поговорим) и такая фигура как Джерард Уинстенли. Поэтому всё, что я принёс, как-то с этим связано.

Есть замечательная книжка позднесоветская, называется «Утопический социализм. Хрестоматия». Как и положено хрестоматии, это сборник текстов «Утопический социализм. Хрестоматия» (Москва, 1982 г.). И здесь есть два героя, о которых я буду говорить, о них справки небольшие и тексты; это Джерард Уинстенли, о котором у нас сегодня пойдёт довольно подробная речь, и это Жан Мелье — ещё одна очень интересная фигура промежуточная. Уинстенли и Мелье, у обоих тут есть тексты, не целиком, а кусочками, но неплохо.