Материалы к альтернативной биографии

   Старик глянул на меня с кроткой сострадательной улыбкой и принёс из библиотеки сборник моих стихов - если не первый, то второй, открыл как раз на только что озвученном.

   - Взгляните.

   - Ндаа...

   - И я действительно не уверен, что это - ваше.

   - А вы что, точно помните наизусть все ваши драмы и поэмы за всю жизнь?

   - Конечно. Я также помню целиком "Дона Карлоса", "Оду к радости", "Бурю", "Ромео и Джульетту", "Гамлета", "Ад" Данте Алигьери, "Канцоньере" Петрарки, некоторые книги "Потерянного рая", "Неистового Орладно", "Энеиды", "Илиады", "Махабхараты", несколько строк Лукиана, Эмпедокла, Низами... Впрочем, в тридцатилетнем возрасте я вряд ли мог этим похвастаться. Ну, ответьте, пожалуйста, что вы написали мне от 7 июня 1916 года?

   - Я ничего вам никогда не писал. .... Наверное, это мой секретарь валял дурака...

   - Что ж,...... я присылал вам подарки, не так ли?

   - ... Так.

   - Что это были за вещи?

   - ...... Перо... и книжка.

   - Какая книжка?

   - ..."Фауст".

   - Вы так... необычно выговариваете...

   - Давайте напишу!...

   - Не нужно. Был ли в книге автограф?

   - Вроде был.

   - На каком языке?

   - Не помню.

   - Вы не читали его?

   - Если честно, нет.

   - Ох!... Ну, а что же вы отправили мне в ответ?

   - Я разве что-то отправлял?

   - Любезный друг! у вас теперь только одна возможность продолжить разговор со мной - назвать тот единственный предмет, который был подарен мне лордом Байроном!

   - ... Мне нужно подумать.

   - Думайте.

   Я уставился на угли и стал вспоминать тот эпизод, нарочно погружая себя в полусон, а когда Гёте снова тряхнул меня за рукав, я крикнул:

   - Да! Конечно! Я кормил ворона, а тут она - Бетти - мисс Брендон! Это было в Швейцарии...

   - Какой! Предмет! Вы! Мне послали!!!?

   - ............................................. Ломтик крекера.

   - Уффф! - старик облегчёно просапел, приложив руку к сердцу, - Наконец-то вы близки к истине.

   - Бывает ли ближе!

   - Бывает. Идёмте со мной.

   Пришлось вернуться в кабинет. Там Советник снял с полки застеклённого шкафа фарфоровую шкатулку, бережно отомкнул мизерный замочек и извлёк специальной лопаткой тот самый обломок с торжественными словами:

   - Я сразу понял смысл вашего дара. (- я медленно обугливался от стыда -) Это - символ. Древние эллины разламывали специальные глиняные пластинки, чтоб потом узнать друг друга по сошедшимся половинкам. Ввиду неимения таковых в современном мире было очень остроумно взять обычное сухое печенье. Давайте же вашу половинку. Если она подойдёт к моей, мои сомнения развеются и я с восторгом обниму дорогого собрата!

   - Ъъъъъъъ...

   Кошмарный сон!

   - Что?

   - Я...

   - Ну?

   - Так уж получилось, что... я очень неосторожно нёс её... она вся раскрошилась...

   - Где ж крошки?

   - Скормил каким-то воробьям...

   - ......... Где вы несли... это?

   - Где?

   - В кармане? В чемодане? В кошельке?

   - ... В кармане, если не ошибаюсь.

   - Пойдёмте.

   Притащил меня в лабораторию, указал на стеклянную пластину на столе:

   - Вытряхните сюда весь сор из ваших карманов.

   Я вычерпал по две горсти из штанов, по три из сюртука, по щепотке из жилета. Советник зажёг вокруг кучи четыре светильника с линзами, увеличивающими огонь, вооружился пинцетом и шпателем.

   - Может, дождаться дневного света? - предложил я.

   - И где вы намереваетесь коротать эту ночь?

   - Неужели у вашем доме не найдётся для меня угла?

   - Боюсь, что нет. Вдруг вы - бандит.

   - Тогда я пойду искать гостиницу.

   - А если вы, несмотря на свой дикий вид, - мирный и невинный человек, то сами можете стать жертвой грабителей, и это окажется на моей совести.

   - Дайте мне провожатого.

   - Вся прислуга уже спит. Подождите немного, не мешайте, кажется, я что-то нашёл...

   Он подцепил какую-то пылинку, сунул её под микроскоп рядом с отщеплённой крошкой своей реликвии и склонился к смотровой трубке. Я рухнул в очередное кресло, кусая манжеты, чтоб не зареветь. Упёртый перечник, непроходимый мозголом!

   Далёкие часы пробили два по полуночи.

   - Ура! - воскликнул Гёте, - Эти фрагменты совершенно идентичны! Поздравляю!

   - С чем? С тем, что я - это я!? Об этом нужно соболезновать! Не приближайтесь ко мне с вашей радостью!

   - Успокойтесь!

   - Щш! Для этой ситуации я спокоен, как болотная кочка!

   - Не желаете что-нибудь выпить?

   - Крови ваших внуков!

   - Зелёного или чёрного чаю?

   - Синего!

   - То есть по рюмочке?

   - У вас хороший английский

   - Это у вас не такой уж плохой немецкий".

V

   - Интересно?

   Я чуть не полетел со стула. Альбин стояла передо мной в тонкой сорочке, распустив волосы. Её лицо посвежело от сна, глаза блестели.

   - Что это такое? - пробормотал я, поднимая книжку.

   - А то вы сами не догадались!

   - Откуда это у вас?!

   - От отца.

   - Но вы же говорили, что он был чужд... этого писателя.

   - Я сказал: он его не любил.

   - ... Он приходился ему каким-то родственником?

   - Боже мой, Айвен! - девушка села на край постели, посмотрела мне прямо в глаза с комической жалостью, - Он приходился ему собственной персоной!

   С минуту я совсем ничего не понимал, потом понял всё - и только ахнул. Молодая леди рассмеялась надо мной, загладила кудри, собрала их хрустальными бусиками. На её полураскрытой груди золотисто сверкнул медальон. Я потряс головой и выдохнул: