Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 11, 14, 16 марта 1990 г.

Хотел бы остановить внимание ещё на одном. И могу говорить об этом, потому что являюсь членом ЦК с ⅩⅩⅦ съезда партии, то есть вышел на политическую арену именно в годы перестройки. И я могу сказать, прошло уже четыре года, ещё немного, и этот Центральный Комитет уйдёт, будет переизбран. Но уходить надо с достоинством, товарищи. Понимаете? С достоинством надо уходить. Почему я себя здесь упомянул? А потому, что хочу спросить у некоторых, в том числе и у тех, кто выступал, например у товарища Мишина. Вы откуда пришли? Вас что, думаете, не знают? Или знают только как члена ЦК этого созыва? Вы что говорили, что делали на предшествующих этапах? И вы имеете сейчас, так сказать, амбицию учить многих членов ЦК, ну в том числе хотя бы и меня? Почему? Я не имею никакого отношения к тому, что вы творили до ⅩⅩⅦ съезда. Это относится и к товарищу Бровикову, который, видимо, очень сильно желает обелить свою совесть (почему — я не знаю) и систематически выступает с такими утверждениями, которые, очевидно, должны замаскировать что-то. Что, я тоже не знаю. Насколько мне известно, товарищ Бровиков работал до ⅩⅩⅦ съезда партии в Отделе оргпартработы ЦК. Так что надо и самокритикой тоже заниматься.

Теперь ещё один момент, и я заканчиваю. Здесь говорили о том, что именно в годы перестройки падал и падает авторитет партии. Это ложь. И если вы выйдете на широкую аудиторию, вам скажут: авторитет партии начал падать именно в застойные, как мы их называем, годы, когда партия разлагалась, в буквальном смысле растлевалась. Вот где источник падения авторитета партии! Если сейчас предъявляются обвинения партии, то при этом вспоминаются репрессии и преступления сталинизма, коррупция, взяточничество, моральное разложение, которые были в предшествующие годы. И разве можно сравнивать всё это с тем, что произошло в годы перестройки? Даже хотя бы близко поставить к тому, что я перечислил? Нет, и в этом-то всё дело. Мне кажется, поднимают и ставят так вопрос именно люди, пришедшие «оттуда», из предперестроечных времён, и они делают это для того, чтобы обелить свою совесть.

И наконец, самое последнее. Конечно, то, о чем мы сейчас говорим, лишь формально обозначается как изменение, так сказать, 6‑й и 7‑й статей Конституции нашей страны. На самом же деле (и это еще раз говорит в пользу того, почему это нужно было сделать на завершающих этапах политической реформы) это же, товарищи, в буквальном смысле переворот, завершение, полное завершение изменения политической системы. Почему? В проекте Платформы ЦК КПСС об этом сказано: как можно определить ту систему, которая у нас была до сих пор? Как партийно-государственную, при которой партия была органично вмонтирована в систему государственного и иного управления. Мы создали сейчас всё, что связано с законодательными органами. Мы по-новому определили роль и функции правительства и т. д. Мы говорим об изменении функций партии. Так надо осознать, в чем они будут меняться. Если мы отказываемся от тех формулировок, которые даны в 6‑й статье Конституции, то сразу встаёт вопрос: а что же такое партия? Что такое партия в новых условиях? Отвечая на этот вопрос, неизбежно придём к тому, что партия — это главным образом идейно-политическая сила. Не управленческое звено в системе экономики или ещё где-то, а именно идейно-политическая сила. Именно так, мне кажется, должен теперь посмотреть на себя каждый коммунист, а не предаваться ностальгии по прежним временам, вспоминая о какой-то руководящей роли партии и т. д. Роль партии, в том числе и авангардная, я бы сказал, будет, несомненно, укрепляться ещё больше, если мы именно на этом сделаем акцент — на партии как идейно-политической силе. Но для этого нужны другие люди, другие кадры, не пришедшие откуда-то из прошлого и так недостойно уходящие сейчас.

Конечно, та формулировка 6‑й и 7‑й статей Конституции, которая нам предложена, ещё нуждается в уточнении. Может быть, я не знаю, это по делу или не по делу замечание, для кого-то, может быть, слишком скоропалительно,— как же только за 15 минут до обсуждения её раздали и т. д., но всё это мы обсуждали уже давно. Все мы в Центральном Комитете думали над этим. Мне кажется поэтому, надо принять за основу предложенную формулировку, но поправить в ней кое-что. Я бы лично, например, считал — и говорил об этом при обсуждении формулировки,— что, может быть, не стоит перечислять и профсоюзные, и тем более кооперативные организации и т. д., а просто сказать: «общественно-политические и массовые организации». И в такой формулировке, думаю, мы можем предложить статью 6 Конституции открывающемуся завтра Съезду народных депутатов. Спасибо.

В. И. Мироненко (Член ЦК КПСС, первый секретарь ЦК ВЛКСМ)