Матильда

Матильда, сидя во втором ряду, метрах в трёх от мисс Ласкин, упёрла локти в парту, подбородок в ладони и на сей раз без проволочек, сразу приказала: «Опрокинься, стакан, опрокинься!» Она отдала такой приказ, да, но губы у неё при этом даже не шевельнулись, с них не слетело ни единого звука. Матильда прокричала эти слова, буквально прокричала, но молча, про себя. Все силы своей души она сосредоточила в глазах, и вот опять, причём на сей раз куда быстрей, чем прежде, она почувствовала, как там, в глазах, собирается электричество, и к ним прилило тепло, и миллионы невидимых крошечных ручек протянулись от них к стакану, и так, не издавая ни единого звука, она всё кричала, кричала про себя стакану: «Опрокинься!» И – стакан качнулся, вот он чуть-чуть накренился, вот он уже сильно наклонился и наконец, звякнув, упал на учительский стол, совсем рядом со сложенными руками мисс Ласкин.

Мисс Ласкин разинула рот и так вытаращила глаза, что даже стали видны белки. Она ничего не сказала. Не могла ни слова выговорить. Просто онемела при виде такого чуда. Молча она уставилась на стакан и вся подалась назад, отпрянула, будто ждала подвоха от невиданного, опасного предмета. Потом, очень-очень медленно, она подняла голову и посмотрела на Матильду. Девочка сидела вся белая-белая, как полотно, с застывшими глазами, смотрела, дрожа, в одну точку и ничего не говорила. Они округлились, стали ярче, эти глаза, и само её лицо словно переменилось; Матильда, очень-очень красивая, сидела молча, в торжественном сиянии тишины.

Мисс Ласкин, с трудом превозмогая дрожь, смотрела, смотрела на девочку, а та постепенно приходила в себя. И вдруг – р-р-раз! – по бледному лицу Матильды разлилось какое-то почти райское спокойствие.

– Ну вот, – сказала она и улыбнулась. – Со мной всё в порядке, мисс Ласкин, вы не волнуйтесь.

– Ты как будто была далеко-далеко, – еле выговорила потрясённая мисс Ласкин.

– О, я и была, – сказала Матильда, – я на серебряных крыльях летала между звёздами. Как хорошо!

Мисс Ласкин всё смотрела на эту девочку, совершенно потрясённая, смотрела так, будто бы видела перед собой Сотворение Мира, Начало Мироздания, Первое Утро Бытия.

– Гораздо быстрей получилось, – сказала Матильда спокойно.

– Нет! Это просто немыслимо! – задохнулась мисс Ласкин. – Мне не верится! Буквально не верится!

Она закрыла глаза и долго их не открывала, а когда снова открыла, кажется-таки смогла взять себя в руки.

– Не хочешь зайти ко мне, выпить чаю? – спросила она.

– Ой, я с удовольствием! – воскликнула Матильда.

– Вот и хорошо. Собирай свои вещички, и через несколько минут встретимся у ворот.

– Вы ведь никому не расскажете про… ну, про это, мисс Ласкин?

– Даже не подумаю, – сказала мисс Ласкин.

Домишко мисс Ласкин

Мисс Ласкин встретила Матильду у школьных ворот, и они молча пошли по главной улице. Миновали магазинчик «Фрукты – овощи» с яблоками и апельсинами в витрине, лавку мясника, где громоздились за стеклом кровавые куски мяса и висели голые цыплята, миновали маленький банк, бакалею, электротовары, прошли всю улицу и вышли на узкую сельскую дорогу, где им уже не встретилось ни души и почти не было машин.

И в этой тишине, в этом уединении Матильда вдруг ужасно разволновалась. Как будто какой-то клапан лопнул у неё внутри и высвободил безудержную энергию. Матильда семенила рядом с мисс Ласкин, то и дело подпрыгивала, отчаянно размахивала руками, и из неё с невероятной скоростью сыпались слова. Ах, мисс Ласкин, ох, мисс Ласкин, нет, честно, мисс Ласкин, я чувствую, что всё на свете могу сдвинуть с места, а не то что стаканы опрокидывать и всякую такую мелочь… Я могу столы и стулья переворачивать, мисс Ласкин… И пусть даже кто-то будет сидеть на стуле, я и его стряхну… Да что столы и стулья… И побольше кое-что, и даже гораздо побольше, чем столы и стулья… Мне только минуточка нужна, а там уж я всю силу-ка-а-ак соберу в глазах и-ка-а-ак всё повалю, всё вообще… Только мне надо очень-очень внимательно смотреть, мисс Ласкин, и глазам горячо делается, их как-то жжёт, мисс Ласкин, но это ничего, неважно, подумаешь, ну и пусть, мисс Ласкин…

– Успокойся, детка, успокойся, – приговаривала мисс Ласкин. – Не будем так сильно нервничать, не будем торопить события…

– Но это же ведь интересно, мисс Ласкин, как по-вашему, это интересно?

– О, даже очень, очень интересно, – сказала мисс Ласкин. – И не просто интересно. Но теперь нам надо ступать поосторожней, Матильда.

– А почему теперь нам надо ступать поосторожней?

– А потому, что мы играем с таинственными силами, детка, о которых сами ничего не знаем. Я вовсе не считаю, что это злые силы. Может, они даже и добрые, наоборот. Может, они и вовсе божественные. Но, каковы бы они ни были, давай уж мы будем обращаться с ними поосторожней.

То были мудрые слова мудрого стреляного воробья, но до Матильды не дошёл их смысл – какое там! – уж слишком она раскипятилась.

– А я всё равно не понимаю, почему это нам надо быть поосторожней? – спросила она, скача рядом с мисс Ласкин.