Матильда

– Вот я как раз и стараюсь тебе втолковать, – терпеливо ответила мисс Ласкин, – что мы имеем дело с неизвестным. Это необъяснимо. Самое правильное слово здесь будет – феномен. Да, это феномен.

– И я, что ли, феномен? – удивилась Матильда.

– Не исключено, – улыбнулась мисс Ласкин. – Но, по-моему, лучше бы ты сейчас поменьше думала о себе самой. Давай-ка мы с тобой вдвоём внимательно, со всех сторон, исследуем сущность этого феномена, только ты да я, но непременно очень-очень осторожно.

– Так вы хотите, чтоб я ещё разок-другой такое сделала, мисс Ласкин?

– Да, я как раз хотела тебе предложить, – как-то неуверенно выговорила мисс Ласкин.

– Вот и хорошо! – вскрикнула Матильда.

– Я, – призналась тут мисс Ласкин, – ошарашена даже больше, чем ты сама, и всё стараюсь подыскать какое-то разумное объяснение.

– Например?.. – откликнулась Матильда.

– Например, связано ли это или нет с фактом твоей редкостной умственной скороспелости.

– А что это – скороспелость?

– Ну, скороспелый ребёнок, – отвечала мисс Ласкин, – это значит тот, кто серьёзно обогнал ровесников в умственном развитии. Ты невероятно скороспелое дитя.

– Нет, правда? – не верила Матильда.

– Ну а как же? Тебе пора бы это знать. Смотри, как ты читаешь. Смотри, как ты считаешь.

– Да, наверно, вы всё правильно говорите, – согласилась Матильда.

Мисс Ласкин подивилась этой естественности и совершенному отсутствию зазнайства.

– Я всё думаю, – сказала она, – вот эта твоя внезапная способность передвигать предметы, не прикасаясь к ним, связана ли она с исключительной силой твоего мозга?

– Вы думаете, мозгам тесно у меня в голове и что-то должно выталкиваться наружу, чтоб они поместились?

– Ну, не то чтобы, – тут уж мисс Ласкин не могла сдержать улыбку. – Но так или иначе, повторяю, мы должны ступать очень осторожно. Я не могу забыть странный отблеск на твоём лице, когда ты опрокинула этот стакан.

– Вы считаете, что, может, мне это вредно? Вы про это думаете, да, мисс Ласкин?

– Ты же сама очень странно себя чувствовала, правда?

– Ой, я себя чувствовала изумительно, – тихонько проговорила Матильда. – Несколько секундочек я летала среди звёзд на серебряных крыльях. Я вам уже говорила. А сказать вам ещё одну вещь, мисс Ласкин? Во второй раз мне было легче, гораздо легче. Так всегда, наверно, бывает, да? Чем больше упражняешься, тем легче идёт дело.

Мисс Ласкин старалась идти помедленней, чтобы девочке не приходилось бежать со всех ног, за ней поспевая, и здесь было так тихо, так хорошо на узкой сельской дороге – городок уже остался позади. Кругом царила золотая осень. Ежевика, рябина и боярышник уже заготовили свои ягоды для птиц, чтоб те не голодали, когда придёт суровая зима.

По обе стороны дороги стеной стояли дубы, ясени, смоковницы, да кое-где редким гостем мелькал каштан. Мисс Ласкин, чтобы хотя бы ненадолго сменить тему разговора, перечисляла Матильде названия деревьев, учила, как их распознавать – по форме листьев, по узору на коре. Матильда жадно слушала и раскладывала новые знания по полочкам.

Наконец в изгороди с левой стороны дороги замаячил просвет – там была низенькая калитка.

– Нам сюда, – сказала мисс Ласкин, открыла калитку, пропустила вперёд Матильду, прошла сама и затворила калитку за собой. Теперь они пошли по узкой-узкой дорожке – не шире, чем след от проехавшей телеги. По обе её стороны плотно стоял орешник, и Матильда видела спелые коричневые орехи в зелёной оторочке. Скоро их без остатка соберут белки, сказала мисс Ласкин, сложат впрок, про запас на время холодов.

– Так вы, что ли, здесь прямо живёте? – спросила Матильда.

– Прямо живу, – сказала мисс Ласкин, но больше она ничего не прибавила.

Матильда раньше даже и не задумывалась, где да как может жить мисс Ласкин. Мисс Ласкин была учительница – и всё, она являлась в школу из ниоткуда, чтобы учить детей, а после снова исчезала в никуда. Разве мы, ученики, размышляла Матильда, хоть когда-нибудь задумываемся о том, куда уходят учительницы, когда кончаются уроки? Разве мы себя хоть раз спросили, с кем они живут, есть у них дома сестра, мама или муж?

– А вы одна живёте, мисс Ласкин? – спросила она вслух.

– Да, – ответила мисс Ласкин. – Совсем одна.

Они брели теперь по глубоким грязным бороздам, пропечённым солнцем, а на такой дороге нужно очень осторожно ставить ногу, если, конечно, вы не хотите её сломать. Несколько птах наблюдали за ними с ветвей орешника, а больше кругом не было ни души.

– Это всего-навсего фермерский домик, – предупредила мисс Ласкин. – Так что особой роскоши не жди. Мы почти пришли.

Перед ними была ещё одна калитка, маленькая, зелёная, почти незаметная под свисающими ветвями орешника. Мисс Ласкин остановилась, положила руку на эту калитку и сказала:

– Ну вот. Здесь я и живу.