Мазохизм смерти и мазохизм жизни

В такой ситуации, мы думаем, если ставить вопрос статически и если необходимо ответить «да» или «нет», вопрос становится неразрешимым: мы не сможем сказать, существует или не существует мазохизм при меланхолии. Но если вопрос ставится с точки зрения динамики процесса, с точки зрения внутренней психической работы, происходящей во времени, то есть с точки зрения работы меланхолии, вопрос может иметь, мы полагаем, ответ. Так, с точки зрения работы меланхолии, мы можем говорить о том, что мазохизм участвует в явном аутосадизме меланхолика, но, с другой стороны, в момент проявления (медленного и длительного, естественно) мазохизма, переживаемого как таковой, приступ меланхолии приближается к своему окончанию (при этом мазохизм и меланхолия противопоставляются) потому, что посредством мазохизма происходит новая встреча с объектом. Это становится возможным благодаря внутренней диалектике меланхолии, именно работа меланхолии посредством своей кажущейся парадоксальности разъясняет, каким образом происходит, если можно так выразиться, переход от тезиса к антитезису. За представленной диалектикой работы меланхолии стоит непрерывный процесс связывания внутренней разрушительности, идущий от очень низкого, но не нулевого (где мазохизм на минимуме) уровня к связыванию той же разрушительности, достигающей уровня, на котором мазохизм становится преобладающим явлением.

2. Два уровня психической работы

Мы начинали свои размышления со сравнения работы горя и работы меланхолии. Проблематика нормального горя вопреки ее непосредственной близости к нарциссическим и объектным аспектам показалась нам в основном объектной. Дезинвестирование и реинвестирование объекта при горе не кажется нам сильно отличающимися от невротической проблематики, которая крутится вокруг инвестиции влечений в репрезентации. Психическая работа состоит в этом случае во встрече аффекта (влечения) с репрезентацией (вытесненной). Напротив, проблематика работы меланхолии оказалась в основном нарциссической, и мы обнаружили за (защитным) нарциссическим инвестированием объекта проблематику разрушительности, работа меланхолии состоит в последней инстанции в связывании этой разрушительности, направленной на объект и вторично переправленной на субъект. Неужели нет необходимости видеть в этих двух типах психической работы два уровня проработки? На одном уровне связывание разрушительности обеспечивается и привносится историей и структурой субъекта, тогда как на другом – вопрос связывания разрушительности становится главной, если не витальной, предписанной как субъекту, так и аналитику непременной первостепенной задачей. Мы считаем, что этот второй тип работы, или, можно сказать, этот этап предварительной работы более или менее необходим в случаях психозов и опасности смерти и насилия… Несомненно, уровень освобождаемой разрушительности в адрес объекта не одинаков уровню возвращающейся к субъекту при всех психозах: бредовые психозы обеспечивают самим бредом некоторое связывание разрушительности, оно меньше при небредовых психозах, которые приближаются к тому, что мы наблюдали при меланхолии.

Такое различие двух уровней психической работы не должно приниматься слишком формально. Иногда в терапии невротических пациентов, у которых, как нам известно, нарциссическая проблематика выходит на первый план, случаются моменты психотического функционирования (расщепление, проекция и др.), проявляющиеся также в виде тяжелых отреагирований или опасности саморазрушения. Однако эти эпизоды обычно свидетельствуют о проявлениях прегенитального конфликта, прежде всего анального, при котором садомазохизм, связанный анальностью, представляет больший уровень связывания разрушительности, чем может показаться на первый взгляд.

И если работа меланхолии смогла побудить нас к такому различению двух уровней психической работы, о которых мы говорили, то это потому, что она обладает двойной характеристикой: во-первых, она собирает в единую связку объектную проблематику (потеря объекта), нарциссическую проблематику (нарциссическое инвестирование объекта и нарциссическую регрессию вследствие идентификации) и проблематику разрушительности (разъединения влечений). Во-вторых, работа меланхолии показывает с некоторой «чистотой», что проработка двух первых проблематик может производиться лишь в условиях работы третьей проблематики. Эта вторая характеристика состоит в зависимости разрешения нарциссических и объектных проблем от связывания разрушительности.

Глава четвертая. Влечение к смерти и связывание влечений, или влечение к смерти при формировании объекта и психического аппарата, или влечение к смерти и мазохистическое измерение существования [36]

Каким образом можно говорить о влечении к смерти? Нам необходимо для этого справиться с двумя трудностями.