Меч и Крест

– Вот он, остров Керкира, воспетый великим Гомером! Именно здесь, Одиссей, в своих странствиях, встретил прекрасную Навсикаю, дочь царя феаков Алкиноя! Там вон, наверное, тот залив, где он увидел её впервые! Здесь на Керкире, скрывались и мужественные аргонавты Ясона, когда их преследовал флот Ээта, царя Колхиды!

Но напарник Никодима, грубый и невежественный варвар, окриком прервал его разглагольствования, прказав сильнее налечь на весло.

Свирепым штурмом был взят замок Касополи (ныне Кассиопи, город на северо-востоке острова Корфу). Пал и хорошо укреплённый город Корофон. К началу июня Корфу был захвачен, жители выдали нормандцам заложников, и выплатили тяжёлую дань.

– Отсюда, мы и начнём покорение Византии! – громогласно кричал Роберт своим воинам, собравшимся на главной площади Корофона.

Прямо с моря, дерзким налётом, выпрыгивая с кораблей в гавань и на улицы, был захвачен город Воница, уже на побережье Греции.

Во время его грабежа, грек Никодим бродил по улицам и бормотал, напрасно ищя слушателей.

– Здесь некогда, был древнегреческий полис Анакторион, а вон там, виднеется, мыс Акциум, где Октавиан, разгромил флот Марка Антония и египетской царицы Клеопатры.

Но никто его не слушал, никто не обращал на него внимания. Все были заняты захватом добычи и её дележом.

Покорив почти весь Эпир (Эпир – географический и исторический регион в юго-восточной Европе, сейчас поделённый между Грецией и Албанией), Роберт направил свой флот и армию, против крупнейшего города Византии на побережьи – Диррахия (сейчас, г. Дуррес в Албании, известен также как под славянск. назв. Драч и итальянск. Дураццо), основанном ещё в 627 году до н. э. греческими колонистами города Коринф и острова Керкира, под именем Эпидамн.

Они проходили как раз у мыса Акрокеравния (мыс в сев-запад. Эпире), с опасными для мореходов скалами. Неугомонный Никодим, сейчас свободный от весла, стоя на носу корабля, говорил, двум молодым воинам:

– Вот мыс Акрокеравния, откуда Зевс Громовержец, мечет свои молнии! Здесь моряки, издревле приносили жертву, чтобы умилостивить его. Там вон, руины храма, посвящённого ему, главному из Олимпийских богов. А когда-то давно…

Роберт, сидевший у мачты на расстеленном ковре, находясь в праздной неге и расслабленности, подрёмывая, с любопытством прислушивался к рассказу Никодима. Но прервать Никодима решил Маркус Бриан.

– Еретик! Какой ещё Зевс Громовержец? Что за ересь ты несёшь! Наш Бог Единый, и сын Его Иисус Христос…

И тут, словно ответом Маркусу, спустившаяся с гор небольшая туча, полыхнула молнией, ударившей в море прямо перед кораблём, и громыхнула оглушительным громовым раскатом. В миг потемнело солнце, поднялся сильный ветер, и море, забушевало в ужасном шторме.

– Убирайте парус! – закричал командир корабля, но было поздно. Порыв ветра, сорвал парус, мачта, под его напором, треснула и накренилась.

Вскочивший на ноги Роберт, со страхом глянул, как набежавшая волна, подняла на огромную высоту соседний корабль, а затем, перевернув, обрушила его прямо в пучину. Как два, уже неуправляемых корабля, с сорванными парусами и обломанными мачтами, несло прямо на скалы, и как они, разлетелись, напоровшись на них.

Холодный дождь и крупный град, обрушился с небес.

С тревогой Роберт глянул на корабль своего сына Боэмунда. Он ещё держался на плаву, и на нём, спешно рубили мачту.

Сишельгаита, в золочённых доспехах подаренных ей мужем, согнувшись под порывами ветра, истово молилась у кормового весла, и Роберт, при страшной качке, цепляясь руками за борта, подошёл к ней и обнял.

– Господь, не оставит нас в милости своей!

Сишельгаита, подняла на Роберта своё мокрое лицо, где дождь мешался со слезами, крепко прижалась к нему.

– Если нам и суждено погибнуть… То я хочу… испить эту чашу… вместе с тобой.

– Я тоже! Держись за меня крепче!

Внезапный ураган, который часто проносится по Восточному Средиземноморью в летние месяцы, утих так же неожиданно, как и начался. Но беды, причинённые им, были огромны. Более двух десятков кораблей было уничтожено, погибло около сотни рыцарей и тысячи воинов, потонули суда тяжело груженные хлебом и различными припасами, а остальные корабли, нуждались в ремонте.

И именно в таком, потрёпанном виде, с испуганными перед натиском стихии воинами, с взбесившимися лошадьми, флот Роберта появился перед стенами Диррахия.

– Не иначе, это Божья кара! Нам надо вернуться назад! Господь, отвернулся от нас! – шептали одни.

Но ничто не могло смутить и поколебать Робетра.

– Мы возьмём Диррахий, и отсюда, пойдём прямо на Константинополь! – отвечал он им.

Глава четвёртая

Обороной Диррахия руководил опытный византийский военачальник Георгий Палеолог. Хорошо подготовившись к осаде, он не ограничился только одной обороной. Его воины, делали смелые вылазки, повсюду атакуя нормандцев.

– Господь не оставит нас! Мы, победим!