Меч и Крест

– Наш передовой отряд под командованием Василия Месопотамита, выбил норманнов из Бутротума, Валоны и Главницы. Надо наступать, чтобы разгромить их окончательно! – Татикий, сын турка, захваченного некогда в плен, росший вместе с Алексеем и воспитывавшийся с ним, его друг с ранних лет, энергично расхаживал по шатру, рубя воздух рукой.

Говоря так, Татикий ещё не знал, что их передовой отряд уже разгромлен нормандцами, а сам Василий Месопотамит, попал к ним в плен.

Встал со своего места, и поклонился императору, осторожный Никифор Палеолог, отец Георгия, храброго защитника Диррахия.

– Наши шпионы докладывают, что армия норманнов истощена эпидемиями и постоянными стычками с войском моего сына. Потери их огромны! Близится зима! И неразумнее было бы подождать, когда они все передохнут от холода и болезней, а потом, легко разгромить их остатки?!

– Надо подождать!

– Время, на нашей стороне!

Никифора Палеолога поддержало большинство военачальников.

Но Алексею Комнину, лишь полгода назад ставшему императором, для упрочнения своей власти, нужна была громкая победа над врагами империи. Он поднял руку, и шум в его шатре затих.

– Мы не можем ждать! Мы будем атаковать, и разгромим врага, вторгшегося на наши земли!

Все военачальники вынуждены были согласиться с окончательным решением императора.

Теперь ему, молодому, предстояло сразиться со старым и опытным герцогом Апулии.

На следующий день, византийская армия покинула свой лагерь, и к вечеру, расположилась на находящихся рядом с Диррахием холмах. Готовясь к битве, Алексей Комнин разделил свою армию на три части – левым крылом командовал Севаст и Великий Доместик Запада (командующий всеми западными армиями империи) Григорий Бакуриани (Григорий Пакуриан), правым – родственник Алексея Комнина – Никифор Мелессин, центром – сам император.

– Георгий Палеолог, поддержит нас, напав на норманнов с тыла! – делился своими планами на атаку Алексей Комнин.

Но Роберт решил действовать по-другому.

Оставив свой лагерь под Диррахием, подарив, на потеху Георгию Палеологу, все свои осадные сооружения, башни, громоздкие метательные машины, Роберт увёл свою армию с полуострова, на котором стоит город, приказав разрушить за собой мост. Теперь он был прикрыт от удара с тыла.

Узнав от разведчиков о построении византийского войска, он тоже разбил свою армию на три части. Справа расположились лангобардские и греческие ополчены графа Амико Джовинаццо (из рода графов Трани), слева Боэмунд, а в центре, он сам.

Долгая осада, битвы и сражения, эпидемии и болезни, раны и увечья, подкосили армию Гвискара. Из 30 тысяч, с которыми он начинал этот поход, теперь, он едва мог выставить на поле боя 20 тысяч, из них, всего 500 рыцарей (из 1300 по началу), главной ударной мощи нормандцев.

Окончательно закончив все манёвры и приготовления, оба войска были готовы к сражению.

Глава девятая

18 октября 1081 года, выпросила себе честь первой атаковать нормандцев, варяжская гвардия, состоявшая из датчан и англосаксов, люто ненавидевших нормандцев за разгром 1066–1071 годов, когда нормандцы покорили Англию, лишив их родины.

«Это мой Гастингс!» – думал Роберт, глядя на надвигающееся, в густых клубах пыли, поднятых тысячами ног и копыт, войско Византии, видя, на одном из холмов, развевающийся штандарт императора. «Победа или смерть! Никакого поражения! Никакого отступления! Ни в том я возрасте, чтобы начинать всё заново!».

Лёгкая кавалерия сельджуков заходила с флангов, впереди варягов выдвинулись лучники, начав обстрел, сильно досаждавший нормандцам.

Роберт, на горячем, мощном вороном жеребце, подлетел к Амику Джовинаццо.

– Чего медлишь? Чего ждёшь? Атакуй!

Кавалерия и пехота правого фланга ринулась вперёд, но лучники быстро отступили, укрывшись за строем варягов.

«Скьяльдборг! Стена щитов!» – узнал Роберт излюбленное построение скандинавов.

Удар варяжского скьяльдборга был настолько силён, что в мгновение ока, отряды Амико Джовинаццо, были смяты, отброшены, и кинулись бежать. Не выдержал удара варягов и попятился, и центр нормандского войска.

В прорыв, дико крича, на бешенном галопе, вломилась византийская кавалерия, заходя в тыл нормандцам.

Многочисленные лучники и пелтасты (пелтасты – воины, вооруженные метательными копьями), подвергли нормандцев массированному обстрелу. Вильгельм Апулийский пишет, что норманнские воины, никогда ранее не видели такой тучи стрел.

И пока Роберт, вдохновляя своих дрогнувших воинов, ожесточённо рубился с врагами, перед бегущими, встала его жена – Сишельгаита.

На белом иноходце, рвущим удила, встающем на дыбы, в своих сверкающих на солнце доспехах, с распущенными длинными волосами, развевающимися за спиной, потрасая копьём, она была прекрасна в этом момент. И она звала, она кричала:

– Стойте воины! Куда вы? Неужели вы хотите, прослыть трусами? Хотите, чтобы люди плевались, услышав ваши имена? Нет! Лучше жить и умереть храбрецами, деяниями которых, будут восторгаться предки на небесах и потомки на земле! Вперёд, за мной, храбрые воины! К победе!